В тот момент Анна действительно попала в неприятную ситуацию.
Но что же сейчас не так?
Может, стоит съездить на кладбище?
Говорят, что покойные дают о себе знать, если их долго не навещают.
На следующий день Анна отправилась на кладбище.
Автобус проезжал мимо больницы, куда её доставила «скорая помощь».
Следуя какой-то внутренней интуиции, Анна вышла у больницы.
Перед зданием она остановилась.
Зачем я здесь? — подумала Ковалёва.
Почему вы сбежали из больницы?
Это нехорошо.
А если бы возникли осложнения?
Кто же тогда ответит за вас?
Больничный открыт, — строго упрекал Мироненко, словно школьницу. – Вроде взрослая женщина, а поступаете как ребёнок.
Как вы себя чувствуете? — Хорошо. — Пойдёмте. — Зачем? — испуганно спросила Анна и отступила назад. — Я решила не ехать в онкологию. — Что вы говорите?
С вами действительно всё в порядке? — Послушайте, не стоит меня жалеть.
Я слышала разговор.
Медсестра говорила кому-то, что у Ковалёвой последняя стадия и… — Какая медсестра?
Я ничего не понимаю. — Медсестра на посту.
Я шла к вам, хотела спросить… Неважно.
И услышала её разговор с другой медсестрой. — Понятно.
Пойдёмте.
Сейчас всё выясним. — Мироненко оглянулся на Анну. — Не бойтесь.
Анна последовала за ним.
Она вдохнула характерный запах больницы, и страх вновь охватил её.
Мироненко привёл её в ординаторскую и вышел.
Анна сидела, словно на иголках, готовая убежать.
Она даже поднялась, но встретилась взглядом с Мироненко у двери. — Вот. — Он положил перед ней две карты.
На обеих была её фамилия.
Анна не сразу заметила, что имена и отчества различались.
Ковалёва Анна Ивановна и Ковалёва Оксана Викторовна, 1971 года рождения.
Наконец, она подняла глаза на Мироненко.
Он улыбался. — Поняли?
Фамилии не так уж редки.
Бывает.
Однажды у меня лежали два пациента с одинаковыми фамилиями и именами.
Они даже проживали на одной улице.
Но годы рождения отличались.
Представляете? — Значит, у меня ничего нет?
Я здорова? — Ну… Одну трубу я вам всё же удалил, — улыбнулся Мироненко.
Анна вскочила со стула, подошла к нему, обняла и расплакалась. — Ну вот.
Надеюсь, от радости? — спросил Мироненко. — Садитесь. — Он аккуратно отстранил её, посадил на стул, подал стакан воды. — Думаю, такое случается, чтобы предупредить нас.
Судьба показывает, что если мы не изменим что-то в жизни, это может произойти на самом деле.
Подумайте об этом.
Анна кивала так сильно, что у неё закружилась голова. — Спасибо.
Я всё поняла.
И, пожалуйста, не наказывайте сестёр.
Она шла по улице и улыбалась.
Небо потемнело, начался мелкий дождь.
Анна подставила лицо под капли, продолжая улыбаться.
Дома она хваталась за всё подряд, не могла спокойно сидеть.
Перемыла тарелки и чашки, загрузила стиральную машину.
Хотелось петь, хотя совсем недавно она хоронила себя.
Решила составить завещание.
Сейчас всё это казалось ей дурным сном.
Вечером пришёл Сергей. — Почему трубку не берёшь? — Ой, — воскликнула Анна, вспомнив, что не удалила его номер из Чёрного списка. — Я ушёл от жены.
Только теперь Анна заметила чемодан у его ног. — Почему именно сейчас? — Не могу больше разрываться на части.
Не могу без тебя. — Сергей дёрнул плечом. — И я тоже не могу. — Анна прижалась к нему. — Знаешь, — сказали они одновременно и рассмеялись…
