Я так долго об этом мечтала.
А потом уйду.
Пожалуйста. – Елена крепко прижала к себе Марину, из глаз её потекли слёзы.
И Тамара дрогнула. — Ну ладно, если соскучилась, гляди.
За один взгляд денег не возьму.
Им тоже досталось.
Не было никого, кто бы не указывал на них пальцем, не называл детьми убийцы.
Уезжай, ради бога, не порть им жизнь.
Только всё утихло, а тут ты.
Марина, пойдём со мной, помоги стол собрать.
А ты… — Тамара посмотрела на Елену. – В печке горячая вода есть.
Алексей, принеси воды из колодца.
В сенях таз стоит, мыло, мочалка.
Сполоснись, а то от тебя пахнет… – это Тамара уже Елене сказала.
Марина нехотя оторвалась от матери и посмотрела ей в лицо.
Елена улыбнулась дочери, чтобы подбодрить, и та побежала за тёткой на кухню.
Алексей взял вёдра и ушёл за водой.
В комнате остались только они с Игорем. — Вы наша мама? – спросил младший сын. – Ты сидела в тюрьме? — Да, — хрипло ответила Елена. — Игорь, иди сюда, – позвала Тамара.
Сын убежал.
Елена осталась одна.
Она села на край кровати.
Глазами видела всё, умом понимала, но не могла поверить, что всё позади, что она дома, хозяйкой которого теперь стала сестра мужа.
При тусклом свете маленького окошка Елена быстро разделась и начала мыться, стараясь не лить много воды на пол.
По щекам текли слёзы счастья и грусти.
Когда она, пахнущая цветочным мылом и с мокрыми волосами, вошла в избу, все уже сидели за столом, в центре которого стояла большая сковорода с тушёной картошкой.
Елена неловко села на свободный стул, ощущая на себе взгляды. — Ешьте, – сказала Тамара, первая взяла ложку из сковороды и положила картошку на тарелку.
В тюрьме давали тонкие ломтики хлеба, а здесь на тарелке лежали толстые куски.
Елена взяла один кусок и понюхала.
Дома даже хлеб пахал по-особенному.
Дети ели, стуча ложками по тарелкам.
Этот звук напомнил Елене тюремную столовую.
Есть расхотелось. — Что, кусок в горло не лезет? – зло спросила Тамара. — Нет, просто не хочу.
После ужина Марина мыла посуду, а Елена вытирала.
Потом она вспомнила, что привезла детям подарки, стала доставать из сумки пакеты и раздавать.
Дети перестали стесняться, рассказывали про школу, перебивая друг друга.
Лёд между ними стал таять, но тут в комнату вошла Тамара. — В избе тебя некуда положить.
Я постелила тебе на сеновале.
Ночи уже тёплые, — сказала она. – Возьми подушку и одеяло с собой.
Они ещё немного посидели вместе, но с приходом Тамары разговор стал неуклюжим.
Елена пошла на сеновал.
Спать не хотелось, но она легла на старое ватное одеяло и закинула руки за голову.
За маленьким круглым окошком под крышей темнело небо.
Из избы то и дело доносились голоса.
Тамара спорила с детьми.
Дорога, усталость, волнение сказались, и незаметно она заснула.
Разбудил её шорох.
Елена резко села, всматриваясь в густую темноту. — Это я, мам, — послышался совсем близко бас Алексей. – Можно к тебе?
— Конечно.
Залезай под одеяло. – Елена подвинулась, освободив место для сына.
Они некоторое время лежали молча. — Тебе было страшно? – нарушил тишину Алексей. — Ты про тюрьму?
Страшно.
Очень. — Елена вздохнула и повернулась к сыну. — Я всё помню. — В темноте блеснули его глаза. — Тётя Тамара говорит, что ты убила отца.
А я помню, как он тебя бил.
Я тогда очень испугался. – Алексей замолчал. — Я его очень любила.
Ещё со школы.
Все девчонки за ним бегали, а он на меня смотрел.
Ты на отца в том возрасте очень похож, — тихо начала рассказывать Елена. — После школы его забрали в армию.
Он всё просил меня дождаться.
Говорил, что вернётся, и мы поженимся.
Когда он уехал, я узнала, что беременна.
Ох, как кричали мать с отцом!
Сколько всего пришлось пережить, не хочу рассказывать.
