Оказалось, что мама Игоря уже в течение недели приезжала днем, чтобы «помочь».
Мои любимые кружки с изображениями котиков были убраны в дальний шкаф под предлогом того, что они «детские», а на открытых полках теперь стояли сколотые чашки прабабушки.
Книги, которыми я дорожила, отодвинули в угол, а их место заняли запылённые тома «Жизни замечательных людей».
Из спальни исчезли немногие семейные фотографии, на которых я была с мамой и папой вместе. — Где мои фотографии? — я уже не скрывала раздражения. — Ой, я их аккуратно убрала в кладовку.
Знаешь, как-то неловко…
Ну, сама понимаешь.
А я повесила портрет дедушки Игоря — героя!
В ту ночь я спала на диване, заваленном пледами.
Игорь долго уговаривал меня вернуться в нашу супружескую кровать, обещая поговорить с мамой.
Он действительно поговорил.
На следующий день Тамара Сергеевна принесла швейную машинку «Зингер», которая заняла мой уголок для рисования.
Тогда я осознала, что Тамара Сергеевна целенаправленно вытесняет меня из моего собственного дома, заменяя каждый предмет, связанный со мной, на что-то «фамильное».
При этом она совсем не стремится держать эти «ценности» у себя, что заставляло меня задуматься.
Ведь она прекрасно понимает, что все это — хлам, но выбросить жалко.
Поэтому она просто сваливает это в мою квартиру…
Но я намеревалась бороться до конца.
План созрел внезапно и сработал безупречно.
