«Я ухожу, — у Виктора Павловича предательский взгляд» — сказал он, дразня Тама, ее сердце сжалось от боли, осознав, что тридцать два года были напрасными.

Вам у нас точно понравится!

Тамара поставила перед мужем тарелку с ужином и глубоко вздохнула.

Виктор вновь задерживался.

В последнее время это стало привычным. — Где ты так долго пропадаешь?

Котлеты уже остынут, — она сложила руки на груди.

Виктор Павлович поднял уставшие глаза: — Тама, давай без допросов.

Работа, понимаешь? — Какая работа в десять вечера?

Ты же директор, а не охранник!

Виктор Павлович ткнул вилкой в котлету. — Вкусно.

Спасибо. — Не уходи от темы! — Тамара села напротив. — Вик, что происходит?

Ты совсем другой стал. — Ничего особенного, — он отвел взгляд. — Проект сложный, нервы.

Телефон Виктора Павловича зазвонил.

Он схватил его слишком быстро, прочитал сообщение и нахмурился. — Кто это? — спросила Тамара. — Никто.

С работы, — Виктор Павлович убрал телефон в карман. — Слушай, я устал.

Давай не будем.

Тамара смотрела на мужа, с которым прожила тридцать два года.

Она знала каждую морщинку, каждый жест.

И сейчас понимала — он лжет. — Вик, у тебя кто-то есть?

Виктор Павлович застыл с вилкой у рта. — Ты что? — Я не дура.

Новый одеколон, рубашки гладишь сам, домой не спешишь. — Тама, это паранойя. — Тогда покажи телефон. — Что? — Дай телефон, — Тамара протянула руку. — Если там ничего нет, покажи.

Виктор Павлович отодвинул тарелку. — Не собираюсь ничего показывать.

Я что, под следствием? — Значит, есть что скрывать. — Господи, Тама!

Тридцать два года вместе, а ты мне не доверяешь?

Тамара горько усмехнулась: — А ты заслужил мое доверие?

В ту ночь они спали отдельно.

Виктор Павлович на диване, Тамара в спальне.

Утром он ушел, не позавтракав.

Спустя неделю телефон Тамары зазвонил.

Это была Оля, их дочь. — Мам, как ты? — встревоженным голосом. — Нормально, — Тамара перебирала белье в шкафу. — Что случилось? — Папа звонил.

Говорил, что вы должны поговорить.

Сердце Тамары сжалось. — О чем? — Не знаю, мам.

Но голос у него был странный.

Вечером Виктор Павлович пришел раньше.

Снял куртку, помыл руки. — Тама, нам надо поговорить.

Она уже знала.

Каким-то шестым чувством ощутила всё. — Говори. — Я ухожу, — Виктор Павлович смотрел в пол. — У меня есть другая женщина.

Прости.

Комната закружилась. — Кто она? — Это важно? — Для меня — да! — Ирина.

Ей тридцать девять.

Тамара рассмеялась: — Тридцать девять?

Ты с ума сошел?

Тебе пятьдесят девять! — Тама, я не хотел, так получилось. — Как получилось?

Ты поскользнулся и упал к ней в постель?

Виктор Павлович вздохнул: — Мы любим друг друга. — А меня?

Тридцать два года — это для тебя что?

Мусор? — Нет!

Но… мы давно стали как соседи. — Соседи? — Тамара схватилась за спинку стула. — Я всю жизнь тебе отдала!

Дом, заботу, уют — всё ради тебя! — Тама, я благодарен, но… — Благодарен? — она швырнула в него полотенце. — Иди к своей молодой!

Посмотрим, сколько она тебя выдержит через год!

Виктор Павлович молча собрал вещи.

Только у двери обернулся: — Прости.

Я думал, что всё наладится, но… Олю я не брошу, буду помогать.

И тебе тоже. — Не нужна мне твоя помощь! — крикнула Тамара. — Убирайся!

Дверь захлопнулась.

В квартире воцарилась тишина.

Жуткая тишина.

Тамара опустилась на пол и разрыдалась.

Тридцать два года.

Она вспомнила, как Виктор делал ей предложение, как родилась Оля, как строили дачу, как он болел гриппом и она варила ему куриный бульон… Телефон зазвонил.

Оля. — Мам, папа всё рассказал.

Я сейчас приеду! — Не нужно, Оль. — Нужно!

Жди меня, я уже в такси.