Сайт для Вас!
Тамара стояла у плиты, помешивая соус, когда Игорь произнёс это.
Он не кричал и не вырвал слова в порыве эмоций — просто спокойно сказал, глядя в сторону холодильника: — Я тебя разлюбил.
Она не обернулась сразу.
Ложка замерла над кастрюлей.
Затем она аккуратно опустила её на подставку, вытерла руки полотенцем и только после этого посмотрела на него.
Игорь стоял в дверном проёме, руки опущены по швам, словно школьник перед директором.
Он явно ожидал какой-то реакции: слёз, криков, возможно, разбитой посуды. — Хорошо, — ответила Тамара.
Игорь моргнул.
Лицо его постепенно меняло выражение — от готовности защищаться до растерянности.
Тамара прошла мимо и направилась в спальню, открыла шкаф и достала его дорожную сумку.
Ту самую синюю, которую они купили перед первым совместным отпуском.
Она начала складывать его вещи — рубашки, брюки, носки.
Движения были точными и безэмоциональными.
Игорь стоял в дверном проёме и смотрел, как его жизнь складывается в сумку. — Что ты делаешь? — спросил он. — То, что нужно.
Ты же разлюбил, так зачем оставаться?
Он хотел что-то возразить, но она уже застёгивала молнию.
Поставила сумку у двери и распахнула её настежь.
За окном моросил дождь.
Впервые за двенадцать лет Тамара не спросила, взял ли он зонт. — Подожди, я не думал, что ты так… — А как ты думал? — пристально посмотрела она на него. — Что я буду умолять?
Цепляться?
Двенадцать лет, Игорь.
Двенадцать лет я подстраивалась под твой график, вкусы и настроение.
Ты разлюбил — это твоё право.
Моё же — отпустить.
Он молча взял сумку и вышел.
Дверь закрылась тихо, почти бесшумно.
Первые три дня Тамара бродила по квартире, не зная, как справиться с тишиной.
Она открыла холодильник — там стояли его любимый йогурт, колбаса, которую она терпеть не могла, сыр с плесенью.
Запах этого сыра всегда вызывал у неё отвращение.
Тамара взяла пакет и выбросила всё содержимое.
Затем достала из кладовки швейную машинку — подарок матери на двадцатилетие.
Игорь называл её шитьё «самодеятельностью», а платья — «тряпками для дачи».
Она включила машинку.
Машинка зазвучала, словно старый знакомый.
Соседка Наташа попросила ушить простое синее мешковатое платье.
Тамара взялась за работу, чтобы занять руки.
Когда Наташа примерила обновлённое платье и посмотрелась в зеркало, она замерла: — Господи, я не выгляжу мешком.
Я действительно похожа на женщину.
