Алексей поднял глаза от газеты, взял телефон и быстро пробежал взглядом по экрану.
На его лице появилось смущение. – Ну, мама ведь просто хочет помочь, – тихо произнёс он, возвращая телефон. – Помочь? – в душе у Ольги вспыхнула знакомая волна раздражения. – Алексей, это уже четвёртый список за месяц.
Посмотри: понедельник – обязательно пропылесосить ковры против ворса.
Вторник – постирать шторы в деликатном режиме.
Среда – тщательно вымыть все окна, включая рамы.
И так далее.
Я что, ребёнок?
Алексей отложил газету и провёл рукой по переносице.
Этот жест Ольга знала прекрасно – он всегда так делал, когда оказывался в затруднительном положении. – Ольга, пойми, мама всю жизнь привыкла всё держать под контролем.
После смерти отца она вообще стала… ну, ты же понимаешь. – Понимаю, – коротко ответила Ольга. – Понимаю, что твоя мать считает меня неспособной содержать дом в порядке.
Ольга села за кухонный стол и снова внимательно изучила список.
Мелкий шрифт, аккуратные строчки, даже расписано время – когда что делать.
Как будто она не хозяйка, а наёмная помощница.
Как будто у неё нет собственного понимания, когда и что нужно убирать.
Нина Ивановна, свекровь, проживала в соседнем районе.
После похорон мужа полтора года назад она словно решила взять в свои руки управление жизнью сына и его семьи.
Поначалу это были редкие советы.
Потом звонки участились – интересовалась, что они едят, как одеваются, всё ли в порядке с квартирой.
А три месяца назад появились списки.
Первый пришёл накануне дня рождения Алексея.
Нина Ивановна составила подробный план подготовки к празднику: что необходимо купить, как накрыть стол, в каком порядке подавать блюда.
Тогда Ольга промолчала, решив, что это из-за волнения.
Ведь свекровь хотела, чтобы у сына был хороший праздник.
Второй список касался генеральной уборки.
Нина Ивановна подробно расписала, как правильно мыть люстру, в каком порядке убирать комнаты, чем лучше протирать мебель.
Ольга начала раздражаться, но Алексей попросил потерпеть.
Третий список относился к стирке и глажке.
Какая температура нужна для разных тканей, как правильно развесить бельё, под каким углом держать утюг.
Ольга не выдержала и позвонила свекрови. – Нина Ивановна, – сказала тогда как можно спокойнее, – я уже пятнадцать лет веду хозяйство.
Думаю, справлюсь и без инструкций. – Олюшка, дорогая, – ответила свекровь мягким голосом, – я не хочу обидеть.
Просто желаю, чтобы у Алексея дома было всё как положено.
Ты ведь молодая, неопытная.
А я сорок лет замужем была и знаю разные хитрости.
После этого разговора Ольга надеялась, что списки прекратятся.
Но они продолжали приходить.
И с каждым разом становились всё более подробными и навязчивыми. – Может, просто не обращать внимание? – предложил Алексей, наливая себе чай. – Мама скоро успокоится. – Алексей, – Ольга внимательно посмотрела на мужа. – Ты понимаешь, что происходит?
Твоя мать не воспринимает меня как взрослого человека.
Для неё я какая-то неумёха, которая без инструкций не способна даже дом убрать. – Да ну что ты, – махнул рукой Алексей. – Мама тебя уважает.
Просто она… такая.
Привыкла всё организовывать.
Ольга встала и начала мыть посуду.
Тёплая вода стекала по рукам, а внутри нарастала обида.
Конечно, Алексей не понимает.
Для него мать осталась мамой, которая когда-то варила ему кашу и провожала в школу.
Он не замечает, как унизительно получать эти списки.
Как больно ощущать себя неспособной управлять своим домом.
Нина Ивановна была женщиной властной и привыкшей к порядку.
Всю жизнь работала завучем в школе, организовывала, контролировала, следила за выполнением.
После выхода на пенсию эта потребность контролировать никуда не исчезла.
А после смерти мужа она словно перенесла всю свою нерастраченную заботу на сына.
Ольга понимала это разумом.
Но сердцем принять не могла.
Каждый список казался ей напоминанием о том, что она чужая в этой семье.
Что настоящая хозяйка здесь одна – Нина Ивановна.
А она – всего лишь временная гостья.
Особенно болезненными были замечания о приготовлении пищи.
Свекровь присылала рецепты любимых блюд Алексея с подробными указаниями: сколько соли, какой огонь, сколько минут тушить.
Как будто Ольга за десять лет брака так и не научилась готовить для мужа. – А может, ты действительно хочешь освоить что-то новое? – однажды предположил Алексей после очередного кулинарного списка.
Ольга тогда молча ушла в спальню.
Ей хотелось кричать, объяснять, доказывать.
Но какой в этом смысл?
Алексей искренне не понимал, в чём проблема.
Для него материнские советы были проявлением заботы, а не попыткой контроля.
