И прайс-лист.
Тамара Петровна взяла брошюру и молча взглянула на сына.
Лицо Игоря побледнело. – Мам, это… это Наталья принесла, – пробормотал он. – Просто так, на всякий случай.
Мы даже не… – Понятно, – тихо ответила она и положила брошюру на стол. – Мам, ты не так поняла… – Я всё поняла.
Она поднялась и покинула комнату.
Закрывшись в спальне, села на кровать и обняла себя руками.
Значит, всё уже решено.
Они уже присматриваются.
Изучают цены.
И думают, куда её можно будет пристроить.
Игорь постучал в дверь. – Мам, открой, пожалуйста.
Она молчала. – Мам, я хочу поговорить. – Уходи. – Мама, открой дверь.
Тамара Петровна встала, отперла дверь и посмотрела на сына.
Он стоял растерянный, с виноватым видом.
Как в детстве, когда разбивал вазу или получал двойку. – Мама, – начал он медленно, – садись, пожалуйста.
Они присели рядом на кровать.
Игорь долго молчал, подбирая слова.
Затем заговорил: – Мам, я вижу, что ты боишься.
Я понимаю, что тебе кажется, будто мы хотим тебя куда-то отправить.
Но это не так.
Точнее, не совсем так.
Тамара Петровна сжала губы. – Мам, ты упала два месяца назад.
Пролежала месяц в гипсе.
Тебе семьдесят три года.
Я переживаю за тебя.
Боюсь, что ты снова упадёшь, и рядом никого не окажется.
Страшусь, что тебе станет плохо, и ты останешься одна, а помощь не успеет.
Она молчала, опуская взгляд. – Эту брошюру Наталья действительно принесла.
Но не для того, чтобы сразу туда отправить.
А чтобы разобраться, какие вообще есть варианты.
Потому что мы не знаем, что будет лучше.
Мы хотим, чтобы тебе было комфортно и безопасно.
Но не знаем, как это осуществить.
Считали, что пансионат — выход.
Но теперь понимаю, что для тебя это пугающе.
По лицу Тамары Петровны покатились слёзы.
Она не стала их сдерживать. – Сынок, я туда не хочу, – прошептала она. – Я не хочу умирать среди чужих людей.
Это мой дом.
Моя жизнь здесь.
Всё, что у меня есть, – здесь.
Игорь обнял её. – Мама, мы никуда не отправим тебя против твоей воли.
Никогда.
Понимаешь?
Но давай подумаем вместе, что можно сделать.
Чтобы тебе было безопасно.
Чтобы мы не волновались за тебя.
И чтобы ты могла жить так, как хочешь. – Как? – тихо спросила она сквозь слёзы. – Как это возможно? – Не знаю.
Давай размышлять вместе.
Возможно, нужна приходящая сиделка?
Или сделаем ремонт здесь, чтобы было удобнее и безопаснее?
Или ты переедешь к нам, но у тебя будет своя комната, даже можно отдельный вход устроить.
Или что-то ещё, о чём мы пока не подумали.
Но решать будешь ты, мама.
Не мы.
Ты.
Тамара Петровна вытерла слёзы. – Я могу сама решать? – Конечно.
Это твоя жизнь.
Мы лишь хотим помочь.
Но решение принимаешь ты.
Она долго молчала.
Потом кивнула. – Мне нужно время подумать. – Конечно, мам.
Сколько угодно.
Они ещё какое-то время сидели рядом.
Потом Игорь встал. – Я сейчас уеду, но позвоню завтра.
В выходные приедем с Вовой.
Просто так, в гости.
Хорошо? – Хорошо, – ответила она тихо.
Когда за ним закрылась дверь, Тамара Петровна вышла на кухню.
Села у окна.
Достала ту самую брошюру и долго её рассматривала.
Затем отложила в сторону.
Она подумала: возможно, когда-нибудь, через много лет, когда станет совсем тяжело, согласится на что-то подобное.
Но только если сама захочет.
Если примет такое решение сама.
