— У нас ведь никаких планов, Таня? — бодро спросил Владимир, не обращая внимания на Тамару.
Все взгляды сразу обратились к ней.
В её глазах читалась просьба, но Владимир этого не заметил. — Да… конечно, — с трудом произнесла она. — Только, может, сходим в кафе?
Я не уверена, что успею что-то приготовить… — Что ты, что ты! — прервал её Алексей. — Твой борщ — лучший!
Мы всё купим, тебе останется только сварить.
Ольга поможет!
Ольга одобрительно кивнула.
В душе Тамары закипал раздражённый огонь.
После ужина начался привычный ритуал подготовки ко сну.
Алексей с Ольгой традиционно заняли гостевую комнату, которая раньше служила Тамариному кабинету.
Денис расположился на диване в гостиной. — Извините, что мешаем, — без стеснения говорил он, разгуливая в семейных трусах и майке.
Тамара, стоя в дверях ванной с зубными щётками в руках, наблюдала, как её дом снова становится похож на общежитие.
Владимир помогал Денису с диваном, весело подшучивая.
Когда они, наконец, улеглись в своей спальне, Тамара не выдержала. — Владимир, нам нужно поговорить. — Что случилось, родная? — он обнял её, пахнущий пивом и атмосферой дружеских посиделок. — Ты устала?
Алексей с Денисом такие классные, правда?
Как в прежние времена. — В прежние времена у нас был дом, Ваня!
А сейчас — квартира.
И эти «классные» парни ночуют у нас в гостиной и кабинете.
Это уже третьи выходные подряд. — И что с того? — удивленно приподнялся на локте Владимир. — Это же друзья.
Им удобно у нас.
Всё рядом, в центре.
Почему ты такая сердитая? — Я не сердитая, я просто хочу побыть в своём доме одна.
В субботу утром спокойно выпить кофе, а не готовить завтрак на пятерых.
Не собирать за всеми кружки и носки.
Владимир, это не гостиница! — Да перестань, ты всё преувеличиваешь, — махнул рукой он. — Помнишь, как мы ездили к Алексею на дачу?
Там ночевало десять человек, и всё было нормально. — Это была дача!
А это наша постоянная квартира!
И я не Ольга, которой, кажется, нравится постоянно быть общественной столовой. — Тамара, они мои друзья.
Я не могу им отказать.
Это будет странно и обидно.
Мы всегда так жили, — тяжело вздохнул Владимир. — Но мы жили иначе! — прошептала она, чувствуя, как слёзы бессилия наворачиваются на глаза. — Я больше не могу.
Я ненавижу эти выходные. — Хорошо, хорошо, не волнуйся, — потянулся Владимир, чтобы выключить свет. — Завтра они уедут, и всё снова станет тихо.
