Мама Тони часто слышала про хулигана Сашку, который всё время что-нибудь вытворяет. То песок на голову вытряхнет соседям по песочнице, то умудрится оторвать от игрушечного самосвала кузов, то вытащит горшок из-под одногруппника в детском саду в самый ответственный момент.
Словом, у него всегда хватало фантазии на проделки. И Тоня с удовольствием рассказывала о них дома.
Наталья Васильевна видела — дочка осуждает эти проделки. Она так качала головой, когда рассказывала все эти истории… Комично прицокивала языком, словно она сама — мама непоседы, которой приходится терпеть все выходки, и закатывала глаза.
Наталья Васильевна активно поддерживала дочку в её недовольствах и причитаниях по поводу того, что так делать нельзя. Тонечка была девочкой образцовой, воспитанной. Она слушалась родителей и всегда вела себя, как маленькая леди. Неудивительно, что её так возмущало поведение этого мальчугана!
За полгода детсадовской жизни у родителей Тони накопилось много информации о хулигане Саше, и они его осуждали за невоспитанность.
Дело шло к утреннику, и родители активно готовили Тоню. В садике ей выдали слова и велели сшить костюм.
— А вот Саше не дали слова! — сказала она своим писклявым учительским голоском, когда мама подгоняла юбку.
— Ну, он же хулиганит. Наверное, поэтому не дали?
Тоня тяжело вздохнула:
— Хулиган! Очень большой хулиган! Он девочкам в тарелку песок насыпал!
Наталья Васильевна была очень возмущена такой выходкой.
— Ты представляешь, Коля! Ты представляешь, что там происходит? Это же настоящий тиран! А если он Тоню толкнёт, или стукнет, или…. Да неизвестно что ему в голову вообще придёт! Он же неуправляемый! А Тонечка такая тихая, послушная. И почему она должна находиться рядом с таким ужасным ребёнком? — жаловалась она мужу, и тот хмурился, но считал, что пока их дочь не трогают, вмешиваться в эту историю не нужно.
Несмотря на то, что дочь пока никто не обижал, Наталья Васильевна всё же решила действовать наперёд и после утренника, когда придут все родители, поднять этот вопрос на всеобщее обсуждение. Она даже поговорила об этом с несколькими мамочками по телефону, и те её поддержали.
В конце концов, уже вся группа пострадала от его проделок, а значит, скоро дело дойдёт и до Тонечки. Уж Наталья Васильевна знает — у таких детей друзей нет. Они готовы воевать со всеми вокруг! Такое нельзя спускать с рук!
Полная решимости, она ждала заветный день утренника, и вот он настал. Занавес отодвинули, и на сцене постепенно начали появляться актёры. И вот, наконец, в самый центр вышла Тоня в сверкающей юбочке, белых колготках, трико и короне…
А следом за ней какой-то растерянный мальчик в джинсах и с маской лисы на голове. Он таращил глаза вокруг и молчал.
— Кто это? — шёпотом спросила Наталья Васильевна у мужа.
— Не знаю. Тонечка не говорила, что будет выступать с кем-то.
Тем временем представление продолжалось, и малец неотступно следовал за их дочерью, выглядя при этом насупленным и злым, словно вот-вот толкнёт её в спину.
Николай Ефимович вместе с Натальей Васильевной напряжённо следили за развитием событий на сцене, словно это была захватывающая драма.
Наблюдая за поведением детей, Наталья Васильевна пришла к единственно верному выводу: этот капризный мальчишка самостоятельно вышел на сцену, устроив скандал, потому что тоже хотел выступать.
Несомненно, это тот самый хулиган Саша, и от него не следует ждать ничего хорошего.
* * *
Из-за кулис за внеплановым актёром и Тоней наблюдала недовольная воспитательница. Всего пятнадцать минут назад она проиграла бой с этой миленькой девочкой и теперь небеспочвенно опасалась за исход театральной постановки.
Тоня прямо перед выступлением заявила, что хочет, чтобы Саша тоже участвовал. Почему ему не дали слова? У Елены Ивановны были аргументы, но озвучивать их ребёнку было нельзя.
— Значит, я не пойду! — сказала она и сложила руки на груди.
Тоне не ходить было нельзя — у неё была одна из главных ролей. Кроме того, она служила всем ориентиром. Если Тоня не выйдет на сцену, то все остальные ребята растеряются, и вся постановка Елены Ивановны накроется медным тазом. Она вдруг ощутила себя режиссёром, столкнувшимся с капризным, но очень именитым актёром.
— Но, Тоня, у Саши нет слов. У нас уже есть все персонажи. Пусть он посидит на скамеечке.
— Нет!
— Но он тоже будет участвовать!
— Кто сидит на скамеечке — не участвует! Вы сами говолили!
Скамеечка действительно была местом наказания. На неё отправлялись те, кто не подчинялся установленным во время игры или репетиций порядкам.
Елена Ивановна присела на корточки, чтобы поговорить с капризничающей примой лицом к лицу.
— А он будет участвовать! Это знаешь, как важно! Он будет в ладоши хлопать, чтобы все остальные в зале тоже понимали, что надо хлопать!
Но у Тони уже сформировалось понимание, что хлопают люди, когда им понравилось, а не когда им подают для этого сигнал. О клакёрах она ничего пока не слышала, поэтому предложенную Саше должность по достоинству оценить не могла.
— Это всё неправда! Это обман! — упрямилась она.
— Но мы же не можем пустить его на сцену без слов! Вот ты — готовилась к выступлению, мама тебе костюм шила. А у Саши костюма нет!
— Ну и что!
— Как «что»? Какой он тогда персонаж? Кем он будет в нашей сказке? Вот ты — Снежная принцесса. А он кто будет?
— А он будет Снежный принц!
Елена Ивановна захлебнулась в волне негодования:
— Но какой же он Снежный принц? — она хотела сказать, что он бестолочь, которая всё время портит ей нервы, заставляет бесконечно оправдываться перед родителями других детей за то, что не усмотрела, и хулиган Саша снова огрел кого-то по голове лопатой, и такие личности на должность принцев не годятся, но вслух произнесла: — У него же даже не штаники, а джинсы. А Снежный принц должен быть в красивом белом костюме!
Тоня на долю секунды засомневалась. Аргумент был весомым.
— Придётся ему всё-таки посидеть на скамеечке, а ты иди на сцену, — почуяв слабину, сказала хитрая воспитательница и мягко подтолкнула приму к сцене.
— Нет!
Тоня широко расставила ноги и уперлась кулачками в бока.
— Тоня, так нельзя! У тебя важная роль, и ты подведёшь весь коллектив! — с надрывом в голосе от сдерживаемого гнева воскликнула Елена Ивановна. — Чего ты хочешь, я не понимаю?!
— Чтобы он тоже выступал — Тонин пальчик указал на Сашу, который молча наблюдал за этими баталиями.
— Я тебе уже всё объяснила!
— Пусть он будет как мой помощник!
— И что он будет делать?
— Просто ходить за мной и помогать.
Елена Ивановна закатила глаза.
— Ну, допустим!
— Да! Как у принцесс в мультиках. У них есть помощники. Всякие зверюшки.
Воспитательница посмотрела на мальчика. Параллель со зверюшкой, которая является помощником принцессы, никак не проводилась. Елена Ивановна поняла, что имеет ввиду Тоня — она и сама смотрела некоторые современные мультики, и там у принцесс непременно был какой-нибудь маленький милый друг.
Но Саша не был милым. Он был хулиганом, хоть ему и было всего четыре. И вообще, участие его в этой роли ломало всю концепцию праздника.
Но ничего не поделаешь.
— Ладно. Пусть будет так. Но ты, Саша, не должен произносить ни слова, тебе понятно? Помощники принцесс — они молчат!
— Неправда! Они могут издавать разные звуки, но они не говорят, конечно. Потому что они животные! — встряла Тоня.
При мысли о скачущем по сцене мальчишке, «издающем звуки», Елене Ивановне поплохело.
— Никаких звуков! — строго глянула она на обоих. — Стойте здесь, я сейчас поищу какую-нибудь маску!
Воспитательница ушла. Тоня была довольна: она добилась своего. А Саше было всё равно. Нет, это, конечно, очень интересно — поучаствовать в сценке, ведь ему даже не дали попробовать.
Елена Ивановна, прекрасно зная его наклонности, сразу вычеркнула его из списков потенциальных исполнителей. Но в целом он бы прожил как-нибудь и без этого опыта. Просто Тоня так хотела. А она ему помогает и заступается за него. Ради неё он и решил помолчать.
Придётся только как-то потерпеть и никого не толкнуть. А соблазн велик!
И вот они оба на сцене с другими детьми. Кто-то что-то забывает, кто-то готов заплакать, но воспитательница и её помощница всё время мягко подталкивают их, подсказывают, показывают, поддерживают.
Саша теперь чувствовал себя не в своей тарелке. Кругом дети, разряженные во всякие костюмы, а он в своей обычной одежде, только маска бельчонка на голове. Так сказала сделать Елена Ивановна. Хотя вообще-то Саша всегда думал, что это маска лисы.
Тоня уверенно скакала по сцене, не забыв текст, ни единого слова. Саше приходилось молча следовать за ней. В зале никто не понимал, почему этого мальчика выпустили в таком виде на сцену, и почему в его роли нет ни единого слова.
И вот подошло время финальной сцены. И в этот момент один из мальчишек больно-пребольно наступил Саше на ногу. Ему очень хотелось толкнуть обидчика, но из-за кулис злобно зыркнула воспитательница. На глаза Саши навернулись скупые мужские слёзы.
Этот момент, кроме взгляда Елены Ивановны, попал в поле зрения Тони, и она вдруг вскипела всей своей детской яростью. Позабыв о сценарии, она покрепче ухватилась за жезл Снежной принцессы и со всей силы треснула Сашиного обидчика по голове.
Раздался обиженный вопль. Саша попятился и наткнулся на Машу, а та, недолго думая, пихнула его в спину, в результате чего мальчишка повалился на Артёма, который растерянно стоял рядом.
Вся труппа посыпалась на пол, как домино. Тоня, которую задевали падающие дети, злобно отбивалась от них, пытаясь устоять на ногах, но последней падала Галя, которая была гораздо крупнее. Она, вцепившись в юбку Тони, наконец, тоже повалила её на пол.
Тоня чуть не задохнулась от такой наглости. Юбка была её отдельной гордостью именно потому, что её целиком сшила мама! Быстро подскочив на ноги, она снова занесла жезл Снежной принцессы над своей нечаянной обидчицей, как вдруг неведомая сила подхватила её в воздух. Тоня засучила ногами, вертясь и пытаясь понять, кто посмел так её оскорбить.
Зал замер, родители сидели, разинув рты. На их лицах отразились сложные, но явно не положительные эмоции. Николай Ефимович, прижав брыкающуюся дочь покрепче, извиняющимся тоном пробормотал что-то под нос, густо краснея, и рысью бросился из зала. Всё это произошло так быстро, что Елена Ивановна, не успела опомниться.
Но как только Тонечку унесли со сцены, она словно очнулась и кинулась помогать другим детям. На сцену хлынули родители участников представления — утешать, поправлять, целовать…
— Как же так, Тоня! — скорбно воскликнула Наталья Васильевна, стремительно натягивая на дочку сапожки. Зал за спиной гудел и негодовал, и мама сгорала от стыда. — Зачем ты так сделала?
— Он Сашу обижает!
— Так ведь Саша хулиган! Он сам всех обижает!
— Ну и что, что хулиган! Он мой друг! Никто не должен его обижать! — зло воскликнула Тоня, упрямо сложив руки на груди.
Наталья Васильевна ахнула, но продолжила собираться. Больше всего ей хотелось поскорее уйти отсюда. Как же ей было стыдно! Ведь ещё каких-нибудь полчаса назад она была так воинственно настроена против Саши, мечтая пристыдить его родителей, а тут её послушная девочка учинила такое!
Им уже почти удалось уйти, но вдруг в дверях возникла Елена Ивановна.
— Наталья Васильевна, а вы куда? Мне с вами поговорить надо по поводу вашей дочки… Я думаю, вы узнаете много нового о её поведении, — она выразительно посмотрела на Тоню. — Я долго молчала, но сегодняшняя выходка — это последняя капля!
Вот так вот и думай о своей дочери, что она послушная маленькая принцесса…
