Но ты выбрал её.
А она предпочла Сергея.
А я… Меня никто не выбрал. — Прости… — муж издал тяжёлый вздох. — Уже поздно.
С тех пор Алексей и Ольга спали в разных комнатах.
В тот вечер он долго сидел на диване перед сном, уставившись в стену и стараясь убедить себя, что ещё не всё утрачено.
Верилось это с трудом.
Их совместное существование напоминало чемодан без ручки.
Тянуть тяжело, а бросить жалко.
Они ссорились из-за пустяков: кто не вынес мусор, кто забыл закрыть окно, кто должен пылесосить.
Общее напряжение не отпускало их, как и ощущение внезапно обрушившейся бедности.
Ольга не имела с кем поделиться случившимся.
Отца не было, мать умерла.
Подруги?
Не хотелось выносить грязное бельё на всеобщее обозрение.
Оставалась лишь бабушка, но у неё было больное сердце.
Ольга не тревожила её до последнего, пока не почувствовала, что вот-вот взорвётся, будто вулкан. — Бабуль?
Можно приехать?
Мне… нужно выговориться, — сказала Ольга, услышав ответ Нины Ивановны на звонок. — Приезжай, роднуля, — ласково ответила бабушка.
Бабушка жила на другом конце города.
Сама она была из тех, кто никогда не открывался, но умел слушать и поддержать — если не словами, то хотя бы объятьями.
Внучку встретили свежесваренным компотом и овсяной кашей с черникой.
На вкус — та самая, что она готовила Ольге в детстве.
Когда внучка рассказала всё, сдерживая слёзы, бабушка сочувственно кивнула. — Муж у тебя глупый, но добрый… Ничего, жизнь всему научит.
Нина Ивановна отвела взгляд к окну, вздохнула и добавила: — Езжайте ко мне.
Не годится скитаться по съёмным квартирам.
У меня есть две свободные комнаты, будем вместе выживать.
Ольга не смогла сдержаться.
Расплакалась.
Она обняла бабушку, уткнувшись ей в плечо, и шептала слова благодарности.
Да, впереди их ждал ад из экономии и усталости.
Но хотя бы не останутся одни в этом аду.
Им станет хоть немного легче.
Ольга осталась на ночь.
Алексей приехал на следующее утро с двумя сумками.
Он выглядел растерянным.
Не благодарил и не извинялся, лишь поздоровался, прошёл на кухню, сел и наблюдал, как пар поднимается от кастрюли с супом.
Он старательно избегал встречаться глазами.
Но когда суп был готов, Алексей с аппетитом поел.
Впервые после разговора с матерью.
Он стеснялся просить добавки, но Нина Ивановна всё поняла и налила ещё. — В этом доме голодными не ходят, — строго сказала она, поджав губы.
Постепенно жизнь начала стабилизироваться.
Алексей устроился на вечернюю подработку в доставку.
Ольга возобновила фриланс.
Может, уже без прежнего энтузиазма, но с настойчивостью.
Они больше не строили грандиозных планов, не стремились выполнить пятилетку за три года, но нашли силы начать заново и старались не выгореть на этом пути.
Даже стали меньше ссориться.
От Тамары и Сергея больше не поступало ни звонков, ни сообщений.
Ольга удалила их номера.
Никто из них не попросил прощения.
Стало ясно: эта связь разорвана.
И, возможно, к лучшему.
Этот опыт стоил слишком дорого, чтобы не извлечь из него урок.
