— Спасибо тебе, Владимир, — с облегчением выдохнула Анна Петровна. — Я только из магазина… переоценил свои силы… до Коростышева недалеко, но сердце вдруг сжалось.
Я не мог просто уйти.
Взял её сумки и пошёл рядом, прислушиваясь к её тяжёлому дыханию.
По пути она рассказывала, что живёт одна: мужа уже несколько лет нет, дети звонят редко, а пенсия еле хватает.
В её голосе звучала доброта и спокойствие, и я ощутил к ней и жалость, и уважение.
Мы добрались до её ветхого дома на окраине Коростышева.
Она открыла дверь, поблагодарила меня и пожелала здоровья.
Я поставил сумки у порога, улыбнулся и ушёл.
Всё казалось обычным. Я даже не запомнил номер Коростышева.
