Он уже всё решил заранее.
— Документы и расчёт получите в бухгалтерии, — бросил он мне вслед и удалился.
Я начала собирать свои вещи со стола под холодными взглядами коллег.
Никто не подошёл.
Страх перед Сидоренко перевешивал любую корпоративную солидарность.
В коробку я положила фотографию сына, любимую кружку и стопку профессиональных журналов.
Каждый из этих предметов казался мне якорем, оторванным от моей жизни.
Выходя через стеклянные двери офиса, я вдохнула прохладный вечерний воздух.
Слёз и отчаяния не было.
Только звонкая пустота и холодная, расчётливая злость.
Я достала телефон.
На экране высвечивалось сообщение: «Всё в силе на сегодня?
Жду тебя в семь в нашем кафе.
Денис Викторович».
Сидоренко не знал одного.
В этот вечер у меня назначено свидание с владельцем всей его компании.
И этот вечер должен всё изменить.
Кафе встретило меня тихой музыкой и приглушённым светом.
С картонной коробкой в руках я чувствовала себя чужой — символом изгнания.
Денис Викторович уже сидел у окна.
Увидев меня, он встал — высокий, элегантный, с привычной тёплой улыбкой.
Однако улыбка тут же исчезла, когда взгляд упал на коробку.
— Тамара?
Что это?
— Это мои трофеи за пятнадцать лет преданной работы, — попыталась сказать я легко, но в голосе прозвучала горечь.
Он молча взял коробку, поставил её на соседний стул и подвинул мне кресло.
— Рассказывай.
Сейчас же.
И я начала.
Без истерик, сухо, словно отчёт.
Передала весь разговор с Сидоренко, не пропуская ни одной детали.
