Ребёнок в корзине вновь начал тихо плакать.
Я автоматически подняла его на руки.
Он сразу же замолчал и прижался ко мне плечом. — Какие красивые часы, — внезапно заметил Алексей. — Старинные? — Мамины, — ответила я.
Не стала вдаваться в подробности.
Он и не стал задавать лишних вопросов. — Дайте мне три дня, — предложил он. — Попытаюсь найти вашу сестру.
Вы только не позволяйте ему попасть в систему.
Три дня.
Я собиралась отказаться.
Но посмотрела на малыша, которого держала на руках.
Он снова тихо уснул.
Такой крохотный.
Такой уязвимый. — Хорошо, — согласилась я. — Три дня.
Это было самое безрассудное решение в моей жизни. *** Первая ночь оказалась мучительной.
Ребёнок просыпался и плакал каждые два часа.
Я искала в интернете советы, как успокоить младенца, роняла бутылочки, обливалась смесью.
К трем часам ночи я была на грани слёз.
И вдруг раздался звонок в дверь.
На пороге появилась соседка.
Людмила Ивановна, шестьдесят восемь лет, бывшая акушерка.
Я видела её в подъезде, но никогда не общалась. — Слышала плач, — сказала она спокойно. — Нужна помощь?
Я хотела отказаться.
Но не смогла.
Людмила Ивановна вошла, взяла ребёнка и за минуту усыпила его.
Я смотрела на неё с удивлением. — Сорок лет в роддоме, — улыбнулась она. — Руки помнят своё дело. — Почему помогаете? — спросила я.
Она задумалась. — Потому что когда-то мне самой не помогли, когда было нужно.
Не хочу повторять чужие ошибки.
Её взгляд упал на открытку на столе. — От кого это? — спросила она. — Не знаю, — ответила я. — Почерк необычный.
Детский, но не детский.
Взрослый человек, который давно не писал вручную.
Я вздрогнула.
Но молчала.
Утром, когда Людмила Ивановна ушла, я начала рассматривать корзину.
И под подкладкой обнаружила игрушку.
Небольшого плюшевого слоника.
Потёртый, с оторванным ухом.
Я сразу узнала его.
Это была моя игрушка.
Из моего детства.
Я подарила её Елене перед нашей последней ссорой.
Двенадцать лет назад.
Значит, она всё это время помнила.
Всё это время — не забыла. *** На третий день Алексей вернулся с результатами.
Елена Смирнова.
Последний известный адрес — Чернигов.
Работала официанткой, потом исчезла.
Год назад её следы затерялись. — Нашёл её страницу в соцсетях, — сообщил Алексей. — Закрытая.
Но на фото профиля — вот этот слон.
Он показал мне экран телефона.
Плюшевый слон. — Значит, это точно она, — прошептала я. — Что же между вами произошло?
Я долго молчала.
Затем всё же призналась. — Когда умерла мама, мне было четырнадцать.
Елене восемь.
Папа работал вахтами.
Я стала для неё матерью.
Но не умела быть настоящей мамой.
Я умела лишь контролировать.
Расписания, правила, дисциплину.
Она задыхалась.
А я не понимала почему.
Алексей слушал молча. — Когда ей исполнилось восемнадцать, она ушла.
Сказала, что я украла у неё детство.
Что я не сестра, а тюремщик.
С тех пор мы не общались. — Но записку она оставила вам. — Да.
Он помолчал. — Я еду в Чернигов.
Проверить последний адрес.
Хотите поехать со мной?
Я посмотрела на малыша.
