Глухой стук прозвучал.
Его рот раскрылся, словно у рыбы.
Он рухнул — сначала на колени, затем на бок, руки плотно прижались к груди, а пальцы всё ещё инстинктивно искали ремень — привычка оказалась сильнее смерти.
Телефон скатился с края и глухо ударился о ковер.
Тамара стояла, тяжело дыша.
В нос ударил сладковатый запах — смесь крови и виски.
Она положила статуэтку на стол и взглянула на свои ладони — пятна напоминали кленовые листья.
На мгновение ей захотелось вытереть руки об него, но она удержалась.
Подошла к телефону.
На экране высветилось: «Охрана, сектор -2».
Провела пальцем по экрану. — Да? — спросила, услышав в ответ свой голос — чужой, низкий. — Команда? — ответил мужской голос. — Выводите, — приказала она. — Немедленно.
Объект — Дмитрий Левин.
Живым и без следов.
Повторяю — без следов.
Если что-то будет — сами пойдёте в коридор.
В трубке наступила пауза. — Принял.
Через пять минут у чёрного входа.
Она опустила телефон.
Подошла к Иванову.
Он хрипел — неглубоко, как у собаки после бега.
Глаза остекленели, но взгляд ещё дрейфовал.
Он попытался поднять голову; губы шевельнулись: — Шлю…ха… Слово разделилось напополам.
Тамара наклонилась к тумбочке и открыла ящик.
Там лежали влажные салфетки, ключ-карта, футляр для сигар и тонкий зарядный кабель.
Она взяла кабель, обошла стол, присела на корточки — и мягко, словно надевая шарф, накинула его на шею.
Потянула.
Он дернулся.
Она держала крепко — долго и упорно.
В мыслях всплывали воспоминания о том, как Дмитрий смеялся в детстве, как он держал её за палец у пруда, как упорно учился кататься на коньках, снова и снова падая и поднимаясь.
Её руки оставались неподвижными.
Когда всё закончилось — в комнате воцарилась абсолютная тишина.
Тамара взглянула на часы.
Прошло три минуты.
Она обошла стол, взяла ключ-карту, аккуратно вытерла ладони салфеткой — точно и методично, словно швея, вытягивающая нитки из подкладки.
Отодвинула Иванову пиджак и накрыла лицо — не из жалости, а чтобы не видеть.
Сверху положила букет апельсиновых ветвей из вазы — запах цитрусов наполнял воздух.
Коридор за дверью был пуст.
Она шла быстро, каблуки глухо отбивали ритм.
Лифт опустил её вниз — минус первый, минус второй… Двери открылись прямо на узком бетонном пространстве, где тьма царила по своим законам.
У аварийной двери стояли двое.
Между ними — мальчик в сером худи с синяком под глазом. — Всё нормально, — сказал один, глядя вниз. — К нему вопросов больше нет.
Здесь его не было.
Дмитрий поднял голову.
Увидел её.
И улыбнулся — так, как улыбаются люди, которых только что вернули к жизни. — Пойдём, — сказала Тамара.
Она вывела его к чёрному входу.
Двор с камерами напоминал рекламу охранных систем.