Как будто впервые за долгое время они действительно смогли увидеть друг друга по-настоящему. — Знаешь, — произнёс Игорь перед тем, как уйти, — я нашёл средства на оборудование.
Не так много, как хотелось бы, но достаточно, чтобы сделать первый шаг.
И знаешь, что самое необычное?
Мне гораздо приятнее добиваться всего самостоятельно, чем просто принимать помощь от вас.
Тамара улыбнулась: — Это и есть взросление. — К слову, я освобожу твой гараж на следующей неделе.
Нашла небольшую студию в аренду.
Этот простой поступок — освобождение гаража, который Игорь использовал как склад для своих вещей последние два года, не платя ни рубля — сказал Тамаре гораздо больше, чем любые слова.
Через неделю после дня рождения Оксаны на пороге дома Тамары в Коблево появилась Ирина с маленьким свёртком. — Привет, — сказала она, слегка нервничая. — Можно войти?
Внутри свёртка находилась старая фотография в рамке.
На ней были две девочки — Тамара и Ирина — обнявшиеся на фоне родного Коблево. — Помнишь, как ты защищала меня от соседских мальчишек? — тихо спросила Ирина. — Как учила меня кататься на велосипеде?
Как делилась шоколадкой, даже если у тебя оставался последний кусочек? — Я не понимаю, когда всё изменилось, — продолжила Ирина. — Когда мы перестали быть сёстрами и стали… просто родственниками, которые иногда пересекаются на праздниках.
Когда я начала воспринимать тебя как человека, который всегда придёт на помощь, а не как того, кто тоже нуждается в поддержке. — И что теперь? — спросила Тамара. — Теперь я собираюсь к бабушке в больницу, — твёрдо ответила Ирина. — А потом вместе подумаем, как устроить её реабилитацию.
Она наша общая бабушка, и я… слишком долго перекладывала ответственность на тебя.
Ирина неловко прижалась к сестре: — Спасибо тебе.
За то, что не испугалась показать нам правду. *** Отношения с Ириной стали теплее, но её рвение заботиться о бабушке постепенно угасало.
Она навещала больную, однако всё чаще перекладывала организационные вопросы по лечению обратно на Тамару.
Просто теперь делала это с большим вниманием и не забывала иногда интересоваться, как у сестры идут дела.
Игорь действительно повзрослел, но его самостоятельность оказалась выборочной.
Он освободил гараж, но спустя месяц попросил помочь с оплатой аренды студии — «всего один раз, пока клиентская база не расширится».
Тамара согласилась, но сразу обозначила чёткие границы: больше таких просьб она не примет.
Надежда с Оксаной так и не смогли понять поступок Тамары. «Взрослые люди должны решать проблемы разговором, а не демонстрациями», — заявила Надежда при встрече.
Общение с ней стало более формальным и редким.
Свекровь, пожалуй, удивила больше всех — она действительно стала чаще звонить просто поболтать, хотя иногда не удерживалась от намёков на свои трудности, которые мог бы решить «кто-то с техническим складом ума, вроде тебя, Тамара».
Когда наступил Новый год, Тамара не стала покупать дорогие подарки, ограничившись открытками и небольшими сувенирами.
Да, она заметила разочарование в глазах некоторых родственников, хотя вслух никто ничего не говорил.
Ей самой подарили шарф от Ирины, недорогой плед от семьи брата Алексея.
Алексей преподнёс ей комплект хорошей кухонной посуды, о которой она давно мечтала, но постоянно откладывала покупку, тратя деньги на других. — В следующем году поедем куда-нибудь вдвоём, — сказал он ей вечером. — Без родственников, без обязательств.
Просто ты и я.
Тамара кивнула, осознавая, что это, возможно, самое ценное, что она получила после своего поступка с пустым пакетом — возможность наконец подумать о себе и о муже, а не только о нуждах расширенной семьи.
Через год, на день рождения Оксаны, Тамара пришла с небольшим, но аккуратно оформленным подарком — книгой по истории фотографии, которую племянница недавно упоминала.
Подарок был не дорогим, но продуманным.
Праздник прошёл спокойнее, без излишнего пафоса и показухи.
И хотя многие отношения остались напряжёнными, а некоторые родственники так и не смогли до конца понять её поступок, Тамара не жалела.
Она знала: не всё в их семье стало идеальным.
Многие старые привычки сохранились, некоторые обиды не сошли на нет.
Но теперь у неё появился выбор — как реагировать, сколько отдавать.
И этот выбор, эта новая свобода стоили того пустого пакета и нескольких неловких месяцев.
Рекомендую к прочтению рассказ.
