Я начала испытывать тихую ненависть к мужу. Между нами перестали происходить разговоры. Мы молчали за завтраком, молчали за ужином. Он делал вид, что ничего не изменилось, а я теряла рассудок от безысходности.
Раньше я считала его хорошим человеком. Да, иногда он был строг в делах, но дома всегда проявлял заботу. С мамой общался тепло, помогал ей по хозяйству, когда мы навещали её. Сейчас же понимаю — его доброта проявлялась лишь до тех пор, пока это не требовало от него серьезных обязательств. Несколько раз в году помочь чужому человеку по дому — одно дело. А принять пожилую женщину в дом на несколько месяцев — совсем другое.
И именно тогда его настоящее лицо вскрылось. Он не воспринимает мою маму как часть семьи. Для него она — посторонняя женщина, которая портит его комфорт. Он не считает меня равноправным партнером. Для него я — временная гостья в его квартире, которой следует быть благодарной за крышу над головой. Он не понимает, что такое семейная ответственность. Для него важнее удобство, чем судьба семидесятилетней женщины.
Вспоминаю своих родителей. Когда бабушка стала плохо видеть и не могла оставаться одна, мама без вопросов взяла её к себе. Мы жили втроём в маленькой двухкомнатной квартире. Было тесно, но никто и мысли не допускал оставить пожилого человека. Когда дедушка заболел, папа ежедневно после работы навещал его, мыл, кормил, переворачивал. Никто не жаловался на неудобства. Для моих родителей забота о старших — это человеческий долг.
Для моего же мужа человеческая ответственность заканчивается там, где начинаются неудобства.
Я стала по-другому смотреть на наш брак. Сколько раз Алексей принимал решения один, а я соглашалась «ради мира в семье»? Куда ехать в отпуск — решал он. Какую машину покупать — тоже он. Где делать ремонт — опять он. Я думала, что он просто более решительный, а на самом деле он считал себя главой, а меня — лишь приложением.
И сейчас, когда речь зашла о моей маме, он обрисовал мне моё место. Очень ясно и недвусмысленно. «Это мой дом, и я решаю, кто здесь живет».
Знаете, что больше всего меня поразило? Он даже не попытался найти компромисс. Не сказал: «Хорошо, но только до весны». Не предложил: «Давай попробуем, а если не получится — что-то придумаем». Не высказал: «Может, поможем ей с отоплением, чтобы ей было комфортно». Нет. Он сразу поставил непробиваемую стену: «В моём доме её не будет». Как будто моя мама — преступница, а не пожилая женщина, воспитавшая меня и всю жизнь трудившаяся ради семьи.
Я поделилась с подругами. Их реакции были разными. Ирина сказала: «Он прав. Зачем ему чужая старуха в доме? Пусть живёт, где хочет, но не мешает вашему браку». Татьяна возмутилась: «Какой эгоист! Это же твоя мать! Как можно быть таким бессердечным?» Марина посоветовала: «Поставь ему ультиматум. Скажи — либо мама зимует у нас, либо я ухожу».
Но куда мне идти? У меня нет своего жилья. Зарплата маленькая. Дочь живёт в моей бывшей квартире с семьёй — там для меня места нет. Я в ловушке. И Алексей это прекрасно осознаёт.
Наверное, именно поэтому он так уверенно сказал своё «нет». Он знает, что я никуда не уйду. Знает, что буду глотать обиды и терпеть его эгоизм, потому что другого выбора нет.
Порой ловлю себя на мысли: а правильно ли я поступила, отдав квартиру дочери? Тогда казалось, что помогаю ей стать на ноги. А теперь понимаю — лишила себя самостоятельности. Если бы у меня было собственное жильё, я бы ответила Алексею: «Не хочешь принимать мою маму — пожалуйста, мы уедем к себе». Но сейчас я зависимая жена, живущая в чужой квартире по воле мужа. И он этим пользуется. Без страха навязывает свои условия, зная, что я не смогу возразить.
Это ли любовь? Это ли настоящая семья?
Я всегда думала, что любовь заставляет людей жертвовать ради близких, идти на уступки, терпеть неудобства, искать компромиссы. А оказывается, это работает только в одну сторону. Я готова жертвовать, а он — нет.
Вчера мама снова звонила. Спрашивала, не изменил ли зять своё мнение. В голосе звучала надежда. Я не знала, что ей сказать. Соврать, что мы ещё обсуждаем варианты? Или признаться, что её единственная дочь не может защитить её от жестокости мужа?
Я выбрала первое. Сказала, что мы обсуждаем варианты.
