Наташа с Егором прожили в браке уже шесть лет, и всё поначалу было хорошо, но последний год женщина чувствовала перемену в отношении к ней мужа.
Егор стал раздражительным, неразговорчивым, иной раз даже позволял себе срываться на грубость. Наташа закрывалась в ванной и плакала, чтобы сын Алёшка не видел её слёз, а Егор оставался к ней безучастным.
— Я думаю, что у него любовница, — пожаловалась Наташа соседке, — и мне страшно подумать, что наша семья развалится…
— Тут уже ничего не сделаешь. Что свершилось, то уже не изменишь. Я бы на твоём месте поговорила с ним откровенно, — посоветовала соседка.
Но Наташе это не удалось. Когда она хотела поговорить на выходных с Егором, он уже собрал чемодан и сказал коротко:
— Последнее время мы не понимаем друг друга, и нам лучше пожить отдельно. Ты изменилась, и похоже больше не любишь меня, — спокойно сказал он и ушёл.
— Как это? Объясни, что происходит, Егор? Я ведь не работаю, с Алёшкой дома сижу, и как мне теперь жить? Ты бросаешь нас? За что? – сердце Наташи готово было выскочить из груди от ужаса.
— Я тебе давно говорил – ищи работу, устраивай ребёнка в сад, а ты «погоди да погоди, пусть окрепнет», или ты считаешь, что если квартира твоя, то ты будешь век на моей шее сидеть? – недовольно побурчал Егор.
— Так вот в чём дело? – Наташа чуть не задохнулась от его слов, как от оскорбления, — Я? На твоей шее?
Но Егор уже сбегал по лестнице вниз, не слушая её.
Сын играл в комнате и не понял, что произошло, а Наташа, сдерживая рыдания, еле успокоилась, чтобы не травмировать малыша.
— Так, значит, спокойно, спокойно… — она шептала себе как мантру, и делала глубокие вдохи и выдохи. К ней как раз и зашла соседка баба Валя, пенсионерка в преклонном возрасте, чтобы отдать небольшой долг.
— А куда это муж уехал? В командировку, что ли? Да что с тобой? Не переживай, скоро вернётся, — успокаивала она Наташу, но тут же поняла, что дело в другом.
— Ушёл он, Валентина Ивановна, и не в командировку, а вообще – ушёл, — заплакала Наташа у неё на плече. Она дрожала и была на грани нервного срыва.
— Так, так, ничего. Все живы, здоровы, успокойся, девочка моя, и расскажи всё по порядку, а я пока чайник поставлю, где у тебя сахарок? Где печеньки?
Наташа изложила свои подозрения о любовнице доброй соседке, и та сказала:
— Не горюй, не может он так вот уйти в никуда. И что у него есть за душой? Какой любовнице он нужен? Зарабатывает не миллионы, не Рокфеллер, жилья нет. Погоди, попомни моё слово: вернётся он ещё к тебе и будет просить прощения. Вот только знай уже, что человек он ненадёжный, и сама выводы делай. Сильно любишь ты его?
— Не знаю уже… — тихо плакала Наташа, оглядываясь на комнату, где играл сынок.
— Не раскисай, Наташенька. Ты хорошая, хозяйственная девушка, пока матери ничего не говори, а то если сойдётесь опять, она всё равно его возненавидит за этот уход. А там жизнь покажет.
— И как я теперь жить буду? – спросила Наташа.
— Работать иди, ребёнка устраивай в садик. А я помогу, посижу с сыночком, когда надо. Я ведь рядышком – за стенкой. Осилим мы твоё несчастье, — соседка обняла Наташу, и та вытерла слёзы.
— Вот только одного я не понимаю, Валентина Ивановна. Неужели вот так легко можно уйти из семьи? Ни за что, ни про что… Раз – и хлопнул дверью.
— Не без женщины тут, конечно. Позарился на кого-то. А мы посмотрим, чем это закончится. Вот только тебе надо быть сильной. Из-за сына, — похлопала по плечу Наташу пенсионерка.
На следующий же день Наталья пошла искать работу. Она обзвонила всех знакомых и приятелей. Близких подруг у неё, как ни странно, не было. Наташа всю себя отдавала семье.
Через неделю она уже шла на работу. Пока устроилась в детский сад, чтобы сразу взяли без очереди Алёшку.
— Молодчина, — хвалила её соседка, — во-первых, вы вместе будете. Во-вторых, сыты. Тебе дома и готовить почти ничего не надо, только по выходным. А это – большое дело.
Наташа пока ничего не сообщала родителям, жившим в посёлке. Берегла маму, которая уже однажды перенесла инфаркт.
Мудрая соседка оказалась права. Не прошло и месяца, как вернулся Егор. Он открыл дверь своим ключом и стал раздеваться в прихожей.
— Наташа, вы дома? – спросил он как ни в чём ни бывало, — я деньги для Алёшки принёс. И гостинцы…
Наташа с округлёнными глазами вышла в прихожую и уставилась на мужа. Он, казалось, похудел немного, но был гладко выбрит, и как-то по-особенному смотрел на неё, делая весёлое лицо. Однако в глазах читалось напряжение и нервозность.
— За деньги спасибо. Как раз пригодятся. Скоро Алёшке день рождения, надо поздравить его и ребятишек в группе угостить. А ты почему не приходил проведать сына? – спросила она, — бросил меня, и Алёшу тоже? Его-то за что наказал? Он очень скучал…
— Вот я и пришёл.
— Один раз за целый месяц? – с негодованием спросила Наташа.
Тут, услышав разговор, из комнаты выбежал пятилетний Алёшка и кинулся к отцу.
— Папа, ты вернулся из командировки? А что ты мне купил?
— Вот, сынок, твоё любимое печенье и леденец, — Егор протянул мальчику угощение, — может, чаю выпьем?
Он обернулся к Наташе, и та пошла ставить чайник. И через пять минут позвала Егора с Алёшей пить чай.
Она смотрела на мужа и сына и молчала, а в сердце было пусто, как в заброшенном храме… Одни воспоминания, которые уже не грели, а больно царапали душу.
Егор выпил чая, поглядывая на Наташу искоса, будто сканируя её настроение и мысли: «Что она думает?», а она сидела с непроницаемым лицом, спокойно глядя сквозь Егора.
Мальчик побежал в свою комнату и стал звать с собой играть отца.
— Ну, иди поиграй с ним. А потом пойдёшь, откуда пришёл, — наконец произнесла Наташа.
— Ты думаешь, что мне есть куда идти? И что, я теперь тут лишний? Если пытался разобраться в наших отношениях? Проверить, любишь ты меня или нет по-настоящему? – с выражением трагического актёра спрашивал Егор.
— Ну, и проверил? – спокойно, почти равнодушно спросила Наташа.
— А ты стала другой. Словно не в себе. Или я рано вернулся?
— Ты вернулся? — удивилась Наташа, — а куда? Тут семьи, как я поняла, уже нет. Только мы с Алёшкой. Так что некуда тебе возвращаться…
— Вот именно, и идти мне некуда. Даже негде ночевать, — снова с горечью ответил Егор.
— А где ночевал весь месяц, туда и иди… Или что, выперла она тебя? – наугад спросила Наташа, — ах, как жалко. Никому не нужен.
— Перестань. А, впрочем, я не должен обижаться. Ведь я сам всё это затеял. Сам и виноват. Прости, если обидел тебя… — Егор говорил какими-то стандартными фразами, и лицо его было словно каменным.
«Ни искры раскаяния, лишь досада, что не вышло по его», — думала Наташа.
— Ночуй, только завтра же и уйдёшь, — сказала она, — постелю тебе в комнате.
Весь вечер Егор играл с сыном, оглядываясь на Наташу. А она молча занималась своими делами: гладила бельё, смотрела новости по телевизору, а потом пошла купать сына, и стелить постели.
Ночевала она в комнате с Алёшей, и Егор не рискнул больше общаться с ней, чтобы не разбудить ребёнка.
Наутро они пошли на работу. И Егор ушёл снова со своим чемоданом. Вечером заглянула Валентина Ивановна.
Она застала Наташу с опухшими глазами.
— Видела я его, ну, он хоть извинился, покаялся? – спросила соседка.
— Мне его покаяния уже не нужно. Что-то лепетал, я даже плохо помню. Но это уже не важно, — Наташа обняла бабу Валю.
В скором времени слухи сами дошли до Наташи. Оказывается, у него есть любовница, к которой он и уходил в надежде на лучшее. А она, прожив с ним всего месяц, поняла, что он не герой её романа. Что-то не сложилось, не склеилось у них сразу, как начали жить вместе. То ли её не устраивал его заработок, то ли характер, или он не спешил разводиться с женой…
А Наташа сама подала заявление на развод. И через полтора месяца уже была свободной. Егор дважды пытался уговорить её повременить, но безуспешно.
Вскоре она узнала, что он уехал в другой город. Родители Наташи приняли её решение, жалели и дочь, и внука, и стали чаще навещать их и постоянно звали к себе в гости.
Через два года Наташа нашла своё счастье. Это был одноклассник Виктор, который когда-то был в неё влюблён, а она тогда, в школьные годы, не воспринимала его серьёзно, да и учиться обоим надо было.
Виктор, узнав о разводе Наташи, уговорил её встречаться, и она очень скоро убедилась в его самых искренних намерениях, любви, и прекрасном отношении к Алёше.
О Егоре она долгое время ничего не знала. Он высылал алименты, иногда звонил, узнавая об Алёшке. А когда однажды заявился к сыну на день рождения с большим белым медведем и набором машин, то уже был не один.
Он рассказал, что женился на женщине с ребёнком, и что его приёмному сыну уже десять лет.
Валентина Ивановна по-прежнему помогала Наташе, работавшей к тому времени по своей специальности – бухгалтером.
— Не жалеешь ни о чём? – спросила шёпотом баба Валя Наташу, когда они остались одни на кухне, отпустив Виктора с Алёшей в цирк.
— Нет, не жалею. Даже не представляю, как бы я сейчас жила без Вити… И вообще, куда я в школе глядела? — она засмеялась, глядя, как муж и сын уходят со двора, оглядываются на окно, и машут ей руками, — вот они – моё счастье, самое большое. А вам я всегда буду благодарна за поддержку…
Женщины стояли рядом и улыбались. Всё бывает. А жизнь продолжается. И пусть все будут счастливы…
