— Не нужна мне дочка! — услышала Ольга, — на кой черт ты мне вечно ее подсовываешь? Какая польза от девки, скажи мне? Вот сын — да, это другое дело. Сыночек — моя опора, надежда на сытую старость. Убери, говорю! Она меня раздражает!
***
Вечер субботы закончился скандалом — в последнее время ссоры в семье Курпатовых случались регулярно.
— Убери ее от меня! Не видишь, что я с сыном играю?! — возмущено прикрикнул Матвей.
Ольга мигом подняла годовалую Юлю на руки.
— Матвей, зачем ты так? Она же твоя дочь. Твой ребенок.
— Нет, Олег — мой сын, наследник! Он продолжит мой род. А эта так, бесполезное недоразумение. Выйдет замуж и все, поминай как звали! Ничего от нее на старости лет не дождешься!
Ольга ушла в другую комнату. Слезы комом стояли в горле. Было больно и обидно за себя. И за дочку. Юля ведь не виновата, что ей достался такой отец.
Ольга устало прижимала к себе дочку, пытаясь уложить малышку спать. За дверью кричал Олег, очевидно, играя с Матвеем в какую-то шумную игру. Смех, восторженные вопли сына — все это доносилось до комнаты, где она сидела с Юлей.
Завтра Матвей снова уедет. Ольга терпеливо отсчитывала дни до его отъезда. Хотя сама мысль об этом вызывала горечь. Кто бы мог подумать, что она будет ждать командировок собственного мужа?
— Папа, а Юля будет с нами играть? — услышала она голос Олега.
— Зачем нам девчонка? — голос Матвея стал жестче, — нам и вдвоем хорошо. Мы ведь мужчины, правда, сынок?
Ольга сжала зубы. Еще несколько месяцев назад она пыталась говорить с мужем. Объяснять, что дочь нуждается в отцовской любви не меньше, чем сын. Но Матвей лишь огрызался:
— Девчонки растут как сорняки — без особого ухода, как шавки дворовые. А вот из сына нужно мужика вырастить.
Последний вечер перед отъездом Матвей полностью посвятил Олегу. Вместе они собирали новый конструктор.
— Есть пора, — Ольга заглянула в комнату, — Юля уже за столом.
— Олежка, иди мой руки, — Матвей потрепал сына по голове, — а ты убери это из-за стола. Не хочу ее слюни на скатерти видеть. Она отвратительно ест, со рта вечно все валится!
— Матвей! — Ольга возмутилась, — как ты можешь так говорить о собственной дочери?
— Да какая разница? — муж раздраженно махнул рукой, — она все равно ничего не понимает. Быстрее бы выросла и замуж вышла. Хоть из дома уйдет.
За ужином Юля тянулась к отцу, пытаясь привлечь его внимание. Матвей демонстративно отодвигался, делая вид, что не замечает этого.
— Унеси ее, Ольга! Я повторять не стану! Еще один крик, и я сам с ней разберусь! — Матвей сверлил взглядом Ольгу.
Она поскорее забрала дочь. Тон мужа совсем не понравился Ольге.
***
Следующим утром Матвей уехал. Проводив мужа, Ольга закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Слезы потекли по лицу, и она даже не пыталась их сдержать.
Олег подошел и обнял мать за ноги.
— Мама, не плачь. Папа скоро вернется.
— Я знаю, солнышко, — Ольга провела рукой по его волосам, пытаясь улыбнуться.
Это пугало больше, чем радовало. Юля, сидевшая в манеже, радостно заагукала, увидев мать.
— Иди ко мне, принцесса, — Ольга подхватила дочку на руки.
Сейчас, без мужа, она наконец-то могла не прятать свою любовь к Юле. Не бояться его осуждающего взгляда.
Вечером, уложив детей, Ольга присела на кухне с чашкой чая. В голове кружились воспоминания. Они с Матвеем прожили вместе десять лет. До рождения дочери все было иначе. Муж заботился о ней, был внимателен, помогал с Олегом.
Когда узнали, что родится девочка, Матвей неожиданно замкнулся. Перестал интересоваться беременностью, не спрашивал о самочувствии Ольги. А когда Юля родилась, он даже не взял ее на руки в роддоме.
— Зачем мне это? — бросил тогда он, отворачиваясь от кричащего свертка, — девчонок и так миллиарды. Вот Олежка — настоящая гордость!
Ольге вспомнился их разговор на следующий день после рождения Юли:
— Ты рада, что у нас родилась дочка? — Матвей подозрительно смотрел на жену.
— Я счастлива, что у нас двое прекрасных детей, — ответила она.
— Брось эту чушь, — муж поморщился, — сын — вот гордость семьи! А девчонки — бесполезны. Только деньги на них тратить нужно.
Ольга заморгала, прогоняя непрошеные слезы. Сейчас, когда Матвея не было дома, ей дышалось легче. Не нужно было постоянно напрягаться, ожидая очередного пренебрежительного замечания или жестокой шутки. Муж в последнее время как с цепи сорвался, дочь он перестал даже по имени называть — просто «это».
— Мама-мама, — Юля недавно стала произносить первые слова.
И каждый раз, когда она звала Ольгу «мамой», сердце женщины наполнялось теплом.
— Доча-доча, — шептала Ольга, прижимая малышку к себе.
Мысль о возвращении мужа заставляла желудок сжиматься. Последний год превратился в кошмар. Матвей словно провел границу между сыном и дочерью. Одного осыпал любовью и вниманием, другую игнорировал или открыто презирал.
— Ты бы хоть делала вид, что занимаешься сыном, а не только с этой возишься, — часто упрекал он ее.
— Я занимаюсь нашими детьми, Матвей. Обоими!
Вечера с Матвеем превращались в муку. Дочь лезет играть — осуждение. Ужин не так приготовила — претензии. Поздно подала чай — снова недоволен.
А без него дом наполнялся смехом детей. Обоих детей. И Ольга наконец могла обнять обоих, не опасаясь, что муж снова скажет что-то обидное.
***
Ольга подняла голову от планшета, прислушиваясь к звукам детской игры в гостиной. Уже почти три недели, как Матвей уехал в очередную командировку. На этот раз на четыре месяца. Дни наполнились спокойствием, которого так не хватало при муже.
Пока дети играли, Ольга занималась домашним заданием с курсов графического дизайна. Художественное образование, полученное в молодости, наконец-то могло пригодиться. С каждым днем она все больше погружалась в учебу.
Ольга надеялась, что новая профессия поможет зарабатывать в декрете. Она пока не могла даже себе признаться, для чего ей нужны были деньги. Ведь был муж, который неплохо зарабатывал.
Пронзительный крик Юли разорвал тишину квартиры.
Ольга вскочила, роняя планшет на диван, и бросилась в гостиную. Там семилетний Олег стоял с пустой чашкой. А рядом на полу сидела дочка, заливаясь слезами. Футболка малышки намокла, кожа покраснела.
— Господи! Что произошло? — Ольга подхватила дочь на руки.
— Она сама виновата! — Олег насупился, отступая на шаг, — взяла мою машинку без спроса!
Ольга осторожно задрала футболку дочери. На груди и животе расплывалось красное пятно.
— Олег, ты пролил на нее чай? — голос Ольги дрожал, — он же горячий!
— Ну и что? — мальчик упрямо скрестил руки на груди, — папа говорит, что настоящий мужчина должен уметь постоять за себя! А она взяла мою машинку со стола! Я не разрешал!
Ольга замерла, не веря своим ушам. Эти слова, интонации — копия Матвея. Но Олег всегда был добрым мальчиком, заботился о сестре, когда отца не было рядом.
— Олежка, что ты такое говоришь? Юля — твоя сестра, а не шавка. Мы же семья…
— Папа сказал, — мальчик пожал плечами, — что девчонки должны знать свое место. И что я должен научиться быть настоящим мужчиной.
Юля продолжала плакать, кожа на груди все сильнее краснела. Ольга старалась звучать твердо.
— Олег, это очень плохой поступок. Юля могла получить серьезный ожог. Ты понимаешь, что сделал ей больно?
— А папа говорит…
— Сейчас не важно, что говорит папа! — Ольга перебила сына, — важно, что ты сделал больно маленькому ребенку. Своей сестре.
Она поспешила в ванную, где осторожно смыла прохладной водой остатки чая с кожи дочери. А затем Ольга схватилась за телефон.
— Мама, ты можешь приехать? Срочно! — заговорила она, когда на другом конце ответили, — Юля обожглась, нужно к врачу, а Олега не с кем оставить.
Мать пообещала приехать через полчаса.
Ольга прижала дочь к себе. Вернулась в гостиную, где сын угрюмо собирал игрушки.
— Олеж, нам нужно серьезно поговорить, — Ольга присела рядом, — то, что ты сделал сестре — это очень плохо. Никогда, слышишь, никогда нельзя делать другим больно. Особенно тем, кто младше и слабее.
— Но папа…
— Папа ошибается, когда так говорит о девочках, — перебила сына Ольга, — все люди заслуживают уважения. И мальчики, и девочки.
Олег поднял глаза:
— Но почему тогда папа так говорит? Разве папа может ошибаться?
Этот детский вопрос поставил Ольгу в тупик. Как объяснить семилетнему ребенку, что отец неправ? Отец, которого Олег боготворит.
Наконец Ольга ответила:
— Взрослые тоже ошибаются, сынок. Даже папы. Хороший человек умеет признавать свои ошибки и исправлять их.
Вскоре приехала мать Ольги — Нина Петровна. Олега оставили с бабушкой, а Ольга повезла Юлю в больницу.
В такси Ольга написала мужу сообщение:
«Олег облил Юлю горячим чаем, потому что дочка взяла его игрушку. Едем в больницу, проверить, нет ли ожога».
Ответ пришел почти сразу:
«Ну и что? Пусть девчонка знает свое место. Олег поступил как настоящий мужчина. Этим девкам только дай волю — сразу на шею сядут. Не нужно его ругать, он правильно сделал».
Ольга перечитала сообщение несколько раз, не в силах поверить. Ее муж одобрял то, что сын причинил боль годовалому ребенку!
В больнице подтвердился небольшой ожог. Врач обработала кожу Юли и выписала мазь.
— Повезло, что это был не кипяток, — заметила доктор, — но все равно следите, чтобы не возникло заражения.
— Спасибо, — кивнула Ольга, — я не знаю, как…
— Бывает, дети не понимают опасности, — врач снисходительно улыбнулась, — главное, объяснить им последствия. Хотя годовалому ребенку будет трудно вас понять. Но не оставляйте Юлю наедине с горячими жидкостями.
— Это не Юля, — тихо произнесла Ольга, — это ее старший брат облил ее чаем. Намеренно.
Доктор подняла брови:
— Сколько ему лет?
— Семь.
— В таком возрасте дети уже понимают, что делают, — врач покачала головой, — поговорите с ним. Иначе последствия могут быть ужасающими.
Ольга держала спящую Юлю и думала о сообщении мужа. Неужели Матвей действительно считает, что такое поведение допустимо? Что происходит с ее семьей?
Дома Нина Петровна с порога спросила:
— Как малышка?
— Легкий ожог, врач сказала, скоро пройдет, — Ольга осторожно положила спящую дочь в кроватку, — а Олег как?
— Сидит в своей комнате, — мать понизила голос, — Оля, он сказал такие странные вещи… Что отец учит его быть настоящим мужчиной. А настоящие мужчины не позволяют девочкам управлять ими.
Ольга молчала. Как маме объяснить поведение сына?
— Оленька, что происходит? — Нина Петровна положила руку на плечо дочери, — откуда у мальчика такие мысли?
Ольга почти упала на стул. Она закрыла лицо руками. Ее плечи задрожали.
— Мама, я не знаю, что делать, — тихо проговорила Ольга сквозь слезы, — Матвей словно с ума сошел. После рождения Юли он стал совсем другим человеком.
Оказывается, он внушает Олегу эти ужасные мысли о девочках.
— Я заметила, — кивнула Нина Петровна, — Олежка говорит такие вещи, которые семилетний ребенок сам придумать не может. Это точно идет от отца.
Ольга вытерла слезы, попыталась собраться с мыслями.
— Я не узнаю своего мужа, мама. Не понимаю, что с ним произошло. Десять лет все было хорошо. Он был внимательным, заботливым. А сейчас… Сейчас он одобрил то, что сын облил годовалого ребенка горячим чаем!
— Ребенку нужна помощь, — заявила Нина Петровна, — и я говорю не о Юле, а об Олеге. Его срочно нужно показать психологу.
— Психологу? — Ольга подняла красные от слез глаза.
— Да, детскому психологу. Мальчику нужна профессиональная помощь, чтобы разобраться с тем, что внушает ему отец. Иначе вырастет такой же.
Ольга вздрогнула от этой мысли. Представить, что ее мягкий, ласковый Олежка превратится в подобие нынешнего Матвея, было невыносимо.
— Ты права, мама. Я запишу его к психологу. Только Матвею пока не скажу.
— И правильно, — кивнула Нина Петровна, — судя по всему, он только все испортит.
На следующий день Ольга нашла хорошего детского психолога и записалась на прием. Олег отнесся к идее посещения специалиста настороженно.
— Мам, а зачем мне с ней разговаривать? — хмурился он, — папа разрешил?
— Мы пока не скажем папе. Сделаем ему сюрприз! — мягко ответила Ольга, — к психологам ходят умные, сильные люди.
После первого сеанса Марина Сергеевна попросила Ольгу задержаться для беседы.
— Ситуация непростая, — начала она, когда Олег уже вышел в коридор, — все, что мальчик говорит о женщинах и девочках, явно идет от отца. Это настоящая зомбирующая установка. Женщины — низшие существа, мужчины — высшие. Подобные мысли очень опасны для развития ребенка.
— Что же делать? — прошептала Ольга.
— Работать с мальчиком, — ответила Марина Сергеевна, — и ограничить его общение с отцом, если тот продолжит внушать подобные идеи. Иначе вы вырастите человека, который будет воспринимать половину человечества как людей второго сорта.
Ограничить общение с отцом? Но как? Матвей никогда на это не согласится. Мысли путались, решения не находились.
***
В течение следующих месяцев Олег регулярно посещал психолога. Постепенно его отношение к сестре стало меняться. Он больше не повторял жестоких фраз отца, иногда даже играл с Юлей. Ольга видела эти изменения и радовалась им. Хотя постоянно беспокоилась о возвращении мужа.
Матвей вернулся из командировки неожиданно, на день раньше срока. Ольга накрывала на стол к ужину, когда в замке повернулся ключ.
— Папа! — Олег бросился к отцу.
— Привет, сынок! — Матвей подхватил мальчика на руки, — ну, как ты тут без меня? Не давал этим девчонкам садиться себе на шею?
Ольга замерла, наблюдая за сыном. Тот нахмурился, но промолчал.
За ужином Матвей расспрашивал сына о прошедших месяцах. И тут случилось то, чего Ольга боялась.
— А еще я к психологу хожу, — похвастался Олег, — Марина Сергеевна очень добрая! Хоть и девочка!
Вилка Матвея с грохотом упала на тарелку.
— Что? — он медленно повернулся к Ольге, — ты отправила моего сына к психологу?
— Да, — Ольга старалась говорить спокойно, — после того инцидента с чаем ему нужна была помощь.
— А я разрешил? — Матвей поднялся, возвышаясь над столом, — мужчинам не нужны психологи! Это все бабская чушь! Ты превращаешь моего сына в размазню!
— Папа, но Марина Сергеевна…
— Молчать! — рявкнул Матвей, — никаких психологов! Это я решаю, что нужно моему сыну!
Юля, испуганная громким голосом отца, заплакала. Олег тоже задрожал, готовый расплакаться.
— Матвей, прекрати немедленно! — Ольга попыталась успокоить мужа, — ты пугаешь детей.
— А этой полезно бояться, — он указал на Юлю, — пусть с детства знает свое место!
Олег вдруг выпрямился и произнес:
— Папа, Марина Сергеевна говорит, что все люди заслуживают уважения. И мальчики, и девочки.
Матвей побагровел от гнева:
— Вот что эта психологичка вбила тебе в голову? — он схватил сына за плечи, — забудь эту ерунду! Ты — мужчина! Ты — главный!
— Матвей, отпусти его! — Ольга бросилась к сыну.
— Вон отсюда! — заорал Матвей, — ты и твоя девчонка! Вон из моего дома! А сын останется со мной!
— Нет! — закричал Олег, вырываясь из рук отца, — я хочу к маме!
Но спросить с разъяренным Матвеем было бесполезно. Ольгу с Юлей выставили из квартиры, где громко плакал Олег. В ту ночь Ольга оказалась у матери.
На следующий день Ольга узнала, что Матвей подал на развод и требует оставить сына с ним. Начались месяцы судебных разбирательств.
На решающее заседание Ольга пришла с заключениями психолога и записями бесед с Олегом, где отражалось влияние отца.
Голос Ольги дрожал:
— Мой муж внушает сыну, что слабая половина человечества не заслуживает уважения. Он учит семилетнего ребенка презирать женщин, включая родную сестру. Это не просто плохое воспитание — он рушит психику ребенка!
Суд принял решение в пользу Ольги. Олег остался с матерью, а Матвея обязали выплачивать алименты и назначили определенные часы для встреч с сыном.
Ольга выдохнула с облегчением. Эта битва была позади.
***
Прошло два года. Ольга сидела на скамейке в парке, наблюдая за детьми. Юля, которой исполнилось три года, и десятилетний Олег играли в песочнице. Новая профессия приносила Ольге стабильный доход. Они переехали в небольшую, но уютную квартиру.
Внезапно Юля потерла глаза и заплакала. Ольга вскочила, но не успела подойти. Олег быстро достал из кармана чистый платок, осторожно очистил лицо сестры от песка.
— Тише, сестренка, — он дунул на ее глазки и поцеловал в лоб, — все будет хорошо. Я твой старший брат и всегда буду тебя защищать.
Юля улыбнулась сквозь слезы.
Ольга замерла, глядя на своих детей. От сердца отлегло. Ее сын все-таки станет настоящим мужчиной. Добрым, заботливым, уважающим всех людей вне зависимости от пола.
