Машинально ладонь положилась на живот. *** Прошло уже четыре года с того момента, как мир Тамары рухнул.
Маленькие пальчики обвились вокруг её шеи. — Мамуль, пора вставать!
Сегодня идём на день рождения к Петьке!
Лёгкое тело пятилетнего Димы плюхнулось рядом на кровать.
Мальчик улыбнулся, показывая недавно выпавший молочный зуб. — Ещё рано, сынок, — прошептала Тамара, прижимая ребёнка к себе. — Давай ещё немного полежим вместе.
Комната наполнилась детским смехом.
Сергей, стоявший в дверном проёме с подносом, улыбнулся. — Завтрак для моих Наташ, — произнёс он, заходя в комнату. — Блинчики с творогом и клубничный чай.
Тамара посмотрела на мужа с благодарностью.
Его серые глаза, легкие морщинки в уголках при улыбке, спокойный взгляд — всё это стало таким близким за последние три года.
Их встреча в парке «Парк Шевченко» казалась предначертанной.
Она — с коляской, в которой спал трёхмесячный Дима.
Он — с семилетним сыном Ильёй, запускавшим воздушного змея.
Разговор сначала коснулся погоды, а затем перерос в долгую прогулку по аллеям. — О чём думаешь? — поинтересовался Сергей, присев на край кровати. — О том, насколько моя жизнь изменилась, — честно ответила Тамара. — Иногда кажется, что это всё просто сон.
Дима вскочил с кровати и помчался на кухню, где его ждала любимая игрушка — робот-трансформер «Оптимус Прайм». — Ты заслуживаешь быть счастливой, — тихо произнёс Сергей, наклонившись и поцеловав её в лоб. — Все мы этого достойны. — Даже после всего, что было? — Особенно после этого.
Их разговор прервала дверь. — Илья приехал! — воскликнул Дима, выбегая из кухни.
Сергей поднялся и направился к двери.
Тамара смотрела на него — высокого, немного согнутого, с широкими плечами, и думала о том, как судьба порой преподносит неожиданные повороты.
После экстренной операции на четвёртом месяце первой беременности, когда врачи говорили о малой вероятности успешных родов, Дима стал настоящим чудом.
Чудом, которое Тамара решила сохранить только для себя, не рассказывая Владимиру о ребёнке.
В день, когда она подписывала документы о разводе, в её сумке лежало УЗИ с крошечным изображением новой жизни. — Мам, мам! — влетел в комнату Дима, а за ним вошёл Илья, подросток с серьёзным взглядом, очень похожий на отца. — Илья мне скачал новую игру на планшет! — Только обучающую, — поспешил добавить Илья, заметив настороженный взгляд Тамары. — Про космос и планеты. — Я верю, что ты умеешь выбирать полезные игры, — улыбнулась она.
Сергей вернулся в комнату с конвертом в руках. — Это для тебя, — сказал он, протягивая Тамаре письмо. — Курьер только что доставил.
На белом конверте отсутствовал обратный адрес, лишь имя и фамилия, написанные знакомым почерком. *** — Можно ли так поступать с человеком, которого клялся любить до конца жизни? — встревоженно спросила девушка в льняном платье, сидевшая на скамейке у Летнего сада.
Молодой человек с художественным этюдником обернулся к ней. — Эти клятвы… иногда люди произносят их, не осознавая всю серьёзность, — ответил он, откладывая кисть. — Жизнь сложнее, чем кажется в двадцать лет.
Тамара проходила мимо и услышала случайный фрагмент разговора.
Сердце сжалось от неожиданных воспоминаний.
Она встретила свой двадцатый день рождения уже замужней женщиной, повенчанной с Владимиром в церкви Спаса-на-Крови.
Тогда казалось, что любовь — навсегда, и ничто не способно разрушить то, что они построили вместе. — Мам, можно мороженое? — потянул её за рукав Дима, указывая на лоток с мороженщиком. — Можно, но только одно, — улыбнулась Тамара, доставая кошелёк.
Мальчик побежал выбирать вкус, а она присела на ближайшую скамейку, доставая из сумки конверт, который уже третий день не решалась открыть.
Дрожащими пальцами она развернула письмо и вынула сложенный пополам лист. «Тамара, Знаю, что не имею права писать тебе после всего, что произошло.
Но прошло много времени, и я хочу признаться: то, как я поступил с тобой — моя самая большая ошибка.
Каждый день я просыпаюсь с ощущением, что разрушил нечто настоящее ради иллюзии.
Татьяна ушла от меня два года назад, забрав дочь.
Теперь я вижу Юлю только по выходным.
Всё, что казалось важным и истинным, развалилось, как карточный домик.
Я не прошу прощения и не надеюсь на возвращение.
Просто хочу, чтобы ты знала: ты заслуживала лучшего мужа, чем я.
Надеюсь, ты счастлива и встретила того, кто по-настоящему ценит тебя.
Владимир» — Клубничное мороженое самое вкусное! — раздался радостный голос Димы, вернувшегося с розовым шариком в вафельном стаканчике.
Тамара быстро сложила письмо и убрала его обратно в сумку. — Дай-ка мне попробовать, — попросила она, наклоняясь к сыну.
Дима протянул ей мороженое, и Тамара сделала вид, что пробует, на самом деле лишь слегка коснувшись губ холодного лакомства. — Мам, ты плакала? — вдруг спросил мальчик, внимательно глядя своими темно-карими глазами, похожими на глаза отца. — Нет, солнышко, просто ветер, — ответила она, вытирая непрошеную слезу. — А папа сказал, что приедет в выходные и повезёт нас на рыбалку, — сообщил Дима, с увлечением поедая мороженое. — И Илья тоже поедет! — Обязательно поедем, — подтвердила Тамара. — Только не ешь так быстро, иначе заболит горло.
Вечером, уложив Диму спать, Тамара вышла на балкон квартиры на пятнадцатом этаже нового дома на проспекте Шевченко.
Внизу раскинулся неоновый пейзаж ночной Одессы, мерцающий огнями рекламы и уличных фонарей. *** Всё начало меняться с того весеннего дня, когда в их доме появился Виктор — армейский товарищ Сергея, с которым супруг не виделся почти десять лет. — Представляешь, случайно встретились в спортзале на Лиманской, — с энтузиазмом рассказывал Сергей, вернувшись домой раньше обычного. — Виктор теперь занимается бизнесом, импортирует электронику.
Маленькие морщинки в уголках глаз выдавали искреннюю радость мужа.
