Затишье продолжалось почти пять суток.
За это время я поменяла замки в квартире, проконсультировалась с юристом и связалась с начальником Дмитрия — Игорем Павловичем, который давно знаком с нашей семьей.
Я не жаловалась, вовсе нет.
Просто «поделилась беспокойством», объяснив, что Дмитрий уехал в Турцию по «горящей путевке», хотя должен был находиться на важном объекте в Киеве, и призналась, что сильно переживаю за него.
Игорь Павлович сразу все понял без лишних объяснений.
На пятый вечер раздался звонок в дверь.
В глазок выглянули они.
Помятые, раздражённые, с носами, обгоревшими на солнце.
Я не стала открывать. — Анастасия, открой! — голос Дмитрия звучал хрипло от злости. — Хватит устраивать спектакли!
Он попытался вставить в замочную скважину свой ключ.
Но ничего не вышло. — Ты что, замки сменила? — в его голосе прозвучало удивление.
Я спокойно распахнула дверь, оставшись за цепочкой.
На мне было лучшее платье, лёгкий макияж, и губы украшала яркая красная помада. — Что вы здесь делаете? — вежливо спросила я. — Я пришёл домой! — Дмитрий попытался дернуть дверь. — Это мой дом, Дмитрий.
А твой, судя по всему, теперь там, где живёт моя сестра.
В этот момент вперёд вышла Ирина. — Хватит прикидываться жертвой, Анастасия! — прошипела она. — Да, так получилось.
Дмитрий полюбил меня!
Тебе остаётся только это принять.
Ты ему ничего не даёшь.
Ни страсти, ни ребёнка.
Это было больно.
Они оба знали, сколько мне стоили две неудачные беременности.
И в этот момент что-то внутри меня сломалось.
Та самая «мудрая старшая сестра» умерла.
Я встретилась взглядом с Ириной.
Прямо в её наглые глаза.
И улыбнулась. — Ребёнка?
Ты уверена, что хочешь об этом говорить?
Ты же даже кредит за лечение не выплатила.
У тебя не получилось родить, а твой мужчина исчез…
Лицо Ирины побледнело до белизны.
Дмитрий ошарашенно переводил взгляд с неё на меня. — Какой кредит?
Какой ребёнок? — пробормотал он. — Ах, он об этом не знает? — я сделала вид, что удивлена. — Тогда тебе будет интересно услышать, что твоя новая «значимая» любовь последние полгода жила за мой счёт.
И не только она.
Я повернулась к Дмитрию. — Твои вещи, — кивнула на чемодан в коридоре, — курьер завтра отвезёт твоей маме.
Документы на развод у моего адвоката.
А теперь, пожалуйста, покиньте мой порог.
И, не дожидаясь ответа, медленно и нарочито закрыла дверь прямо перед ними.
Щелкнул замок.
За дверью ещё некоторое время доносились приглушённые крики.
Взаимные обвинения сыпались в обе стороны.
Он кричал о ребёнке, она — о том, что он нищий.
Потом всё утихло.
На следующий день утром я позвонила отцу.
Раскрыла ему всю правду.
Спокойно, без слёз, только факты.
Он долго молчал, затем сказал: «Я понял, дочка.
Ты поступила правильно».
Через неделю мне позвонил Дмитрий.
С незнакомого номера.
Голос звучал абсолютно иначе. — Анастасия… прости меня.
Я был идиотом.
