В коробке.
Я вовсе не подозревала, что оно там лежит.
Анна застыла на месте. — И что там написано? — Он… — В голосе свекрови прозвучала едва уловимая грусть. — Он просил меня отпустить прошлое.
Говорил, что я слишком упрямая.
Что живу старыми обидами.
Анна глубоко вдохнула. — И ты только сейчас впервые это осознала? — Да.
Наступила тишина. — Я думала, что если буду цепляться за эти вещи, он останется рядом. — Голос Тамары Сергеевны дрогнул. — Но он сам просил меня не делать этого.
Анна закрыла глаза.
Вот и всё.
Прошло столько лет.
А она только сейчас смогла услышать эти слова. — Я не хотела, чтобы Илья страдал, — вдруг произнесла Тамара Сергеевна. — Просто… я не знала, как поступить иначе. — Теперь знаешь, — тихо ответила Анна.
Наступила ещё одна пауза.
А затем свекровь неожиданно вздохнула: — Приходите на чай.
Анна широко раскрыла глаза. — Что? — Приводи Илью.
Она растерялась. — Ты уверена? — Да.
Голос был твёрдым, но не холодным. — Хорошо, — наконец сказала Анна.
И впервые ей показалось, что этот разговор действительно что-то изменил.
Когда Анна с Ильёй подошли к квартире свекрови, она ощущала лёгкое напряжение.
Всё же с их последней встречи прошло всего несколько дней.
Но к её удивлению, когда дверь распахнулась, на пороге стояла Тамара Сергеевна — и на её лице не было привычной надменности. — Заходите, — спокойно сказала она.
Илья неуверенно переступил порог, бросая взгляд на бабушку. — Привет, бабушка, — пробормотал он. — Привет, — свекровь посмотрела на него немного мягче, чем обычно. — Ты любишь мёд?
Илья удивлённо кивнул. — Тогда у меня для тебя есть отличный чай.
С мёдом.
Анна приподняла брови.
Это напоминало попытку восстановить связь.
Они прошли на кухню.
Анна сразу заметила новые чашки на столе.
Они были не белыми.
И не простыми.
А яркими, украшенными разными узорами — цветами, птицами, орнаментами.
Анна села за стол, взглянув на свекровь. — Новые чашки?
Тамара Сергеевна кивнула, наливая чай. — Да.
Она поставила одну чашку перед Ильёй, другую перед Анной и села напротив. — Ты выбросила старую посуду? — осторожно спросила Анна.
Свекровь посмотрела в окно, будто собираясь с мыслями. — Я сохранила несколько вещей.
Только те, что для меня действительно важны.
Остальное убрала.
Анна задумчиво провела пальцем по краю чашки. — А письмо?
Тамара Сергеевна долго молчала. — Оно помогло мне понять, что Виктор никогда не хотел, чтобы я жила воспоминаниями.
Я столько лет сердиться на него, на его привычки… А потом оказалось, что без него в доме стало слишком тихо.
Илья осторожно посмотрел на бабушку. — Бабушка… ты больше не сердишься?
Свекровь взглянула на внука. — Нет, Илья.
Я зря на тебя кричала.
Глаза мальчика расширились. — Правда? — Правда.
Анна невольно улыбнулась.
Тамара Сергеевна взяла чашку и сделала глоток. — Чай вкусный, — сказала она, глядя в свою кружку. — Да, — кивнула Анна.
Илья тоже сделал глоток, облизал губы и кивнул: — Ага.
Тамара Сергеевна посмотрела на внука и вдруг… улыбнулась.
По-настоящему.
Анна почувствовала, как внутри стало теплее.
