— Давай без лишних слов, — обратился мужчина, который явно не выспался, одновременно натягивая куртку, — А что именно? — Не гони волну, — подтолкнула его тетя Света, — иди сам и посмотри, они там все снимают этой… как ее… камерой!
Маша в страхе, выручай своё сокровище.
Не понимая, что происходит, и сильно взволнованный, Игорь поспешил вниз.
Он привычно провёл рукой по растрёпанным волосам и, бормоча под нос разные нецензурные выражения, поспешил вслед за соседкой.
На первом этаже, у лестницы к выходу, сержант полиции освещал фонариком угол справа от входной двери.
Лейтенант снимал на видеокамеру какую-то картонную коробку и задавал вопросы дочери тёти Светы — Ольге.
Игорь почувствовал досаду из-за того, что предстает перед этой молодой женщиной в таком неряшливом и неопрятном виде.
Ольга не раз поглядывала на него с любопытством и пыталась завязать разговор, но он всячески избегал общения.
О чем ему вообще говорить с красивой одинокой женщиной?
О жизни?
Да и нечего было особо рассказывать.
Он кивнул в знак приветствия и услышал диалог: — Во сколько это случилось? — спросил сержант. — Примерно полчаса назад, — ответила Ольга, — мама разбудила меня и сказала: там ребёнок плачет.
Я прислушалась.
Нет, говорю.
Похоже на кошку.
Какая кошка? — говорит.
Это детский крик.
Тётя Света недовольно перебила дочь: — Не путай!
Я сказала не детский крик, а ребёнок пищит.
Все повернули головы в сторону её голоса. — Подойдите сюда, — попросил лейтенант.
Тётя Света обошла Игоря и приблизилась к полицейским. — Я вижу, дочь колеблется.
Не особо хочет проверить, что там.
Тогда я приоткрыла дверь.
И увидела вот эту коробку.
А из неё — крик.
Так только младенцы кричат.
Я подошла, посмотрела — египетская сила!
Точно!
Младенец!
В этот момент и дочь выглянула.
— Чего смотришь? — говорю.
Звони в скорую и в милицию… Тьфу ты!
Я никак не привыкну к полиции.
— Скажи, мол, подбросили нам младенца в подъезд. — А скорая когда приехала? — спросил полицейский. — Ой, быстро!
Минут через десять, — заверила дочь, — мы даже удивились. — Ага, не то, что вы, — подтвердила мать.
Лейтенант не обратил внимания на это. — Малыша забрали и увезли в первую Боярскую.
Он уже весь криком исходил, — добавила сердобольная женщина. — Во что был одет ребёнок? — В синем комбинезоне, — вспомнила дочь, — тёплом таком.
В шапочке… Сверху байковая пелёнка была.
А сбоку стояла бутылочка с молоком. — Заботливая дрянь! — злорадно вставила тётя Света. — Ребёнка в угол бросила и ещё молочка оставила! — Мама, — укоризненно сказала дочь. — Что, мама?!
Я-то мама!
Если бы тебя после рождения вот так зимой в угол кинули, что бы ты сказала?
А?!
Игорь стоял, ошарашенный, и никак не мог понять, какое отношение всё это имеет к нему и при чём здесь его Маша.
От волнения он стал крутить пуговицу на куртке и облизывать пересохшие губы.
Тётя Света поманила его рукой.
Но он замер и не сдвинулся с места. — Вот!
Знаете, что сказал врач?
Он сказал, что младенца спасла его Маша! — Так, женщина, стоп!
Вы меня совсем запутали.
Какая Маша? — Кошка его! — при этом тётя Света торжествующе указала на Игоря. — Слава Богу, что она рядом с ребёнком устроилась.
Врач сказал, что именно она спасла малютку, что он остался жив!
Она согревала его собой, понимаете?
Если бы не кошка, говорит, неизвестно, выжил бы он или замёрз тут, как щенок, возле дверей.
