Тётя умеет давить на жалость.
Она скажет: «Кровиночка, ты же не оставишь меня?» — и я не смогу уйти. — Значит, ты решила не оставлять мне выбора, — подвела итог я. — Я… надеялась, что ты позже сама это поймёшь.
Что мы быстро справимся, а потом — море и пляж. — Ты поступила, будто решила за меня, — произнесла я спокойнее. — А это хуже, чем не думать вовсе.
В кухню заглянула тётя Галина. — Девочки, разговоры оставьте на потом, — резко сказала она. — Ирочка, где моя синяя скатерть?
И подушки для третьего домика побольше набейте — у людей спины болят, будут жаловаться. — Мы не успеем всё сделать, — честно призналась я. — Успеете, если меньше будете болтать, — прищурилась хозяйка. — И не забудьте занавески выгладить.
А то у меня глаза болят от этого зрелища.
Когда дверь захлопнулась, я обернулась к подруге. — Скажи честно: мы здесь бесплатная прислуга? — спросила я прямо. — Нет… ну… — Ирина беспомощно развела руками. — Ладно.
Да.
На время.
Оля, не уходи.
Я одна утону в этих делах. — Почему ты считаешь, что я должна быть твоим спасательным кругом, если сама бросаешь меня на произвол судьбы?
Ирина молчала.
В её молчании смешались стыд и детская обида.
Я доставала из сумки купальник, смотрела на него как на символ простых желаний, которые опять пришлось закрыть обязанностями и чужими ожиданиями.
Затем аккуратно сложила купальник обратно и начала собирать вещи. — Что ты делаешь? — испугалась Ирина. — Ухожу. — Куда?
Ты же… Оля, ну пожалуйста.
Мы справимся за пару часов, потом море! — Мы так не договаривались. — Кто вообще договаривается до запятой? — сорвалась Ирина. — Жизнь такая.
Помог там, подхватил здесь, потерпел там.
Это не адская каторга!
Тётя добрая, просто строгая. — Добрая? — я усмехнулась. — Она даже «здравствуйте» не сказала.
Она взяла нас в оборот как штатных сотрудников без зарплаты.
И ты меня поставила перед фактом.
Это ложь, Ирина. — Я не хотела врать! — вспыхнула она. — Я хотела, чтобы всё получилось.
Я очень устала быть между всеми.
Я всегда должна.
И если скажу «нет», станет только хуже.
Пожалуйста, останься.
Мне действительно нужна ты. — Тебе нужна не я, — тихо ответила я. — Тебе нужна послушная я.
Та, которая решит твою проблему и окажется виноватой, если откажется.
Дверь резко открылась: на веранду вошла тётя Галина.
Без стука и паузы. — И где это вы собрались? — приподняла бровь она. — Оля… — начала Ирина. — Я уезжаю, — сказала я прямо. — Мы договаривались о помощи в саду, а не о бесплатной уборке и стирке.
Я не готова. — Вот как, — хозяйка скрестила руки на груди. — А вам не кажется, что вы в моём доме?
Что я вам жильё предоставила? — Вы обещали бесплатное жильё, — сказала я. — Но вскоре выяснилось, что цена — мой отпуск и моё время.
Я не готова так платить. — Слушай, девочка, — она подошла ближе и сжала моё предплечье пальцами. — У нас не гостиница.
Чтобы получить, надо и отдать.
Понятно? — Отпустите меня, пожалуйста, — сказала я, глядя ей в глаза. — И, кстати, держать людей за руки — последнее дело. — Тётя, не надо, — бросилась Ирина, пытаясь разнять. — Я не позволю, чтобы в моём доме ссорились, — произнесла Галина Викторовна и, наконец, отпустила. — Тётя Галина, я всё сделаю, — быстро пообещала Ирина. — Только не ругайтесь.
Оля… она просто… — Просто у Оли есть границы, — закончила я. — И она уезжает сейчас. — Как же так… — Ирина опустила руки. — Ты меня бросаешь. — Нет, Ирина.
Я ухожу из ситуации, в которой со мной поступили нечестно.
