Его увозят за границу.
Мне… больше не к кому обратиться.
Спустя пятнадцать минут под окнами резко заскрипели тормоза массивного внедорожника.
Дмитрий — человек из её «до замужества» прошлого, тот самый, кого Леша называл грубияном и неудачником, — стоял у машины.
В этот момент он казался единственной опорой в этом рушащемся мире. — Садись, — коротко произнёс он. — Где они? — Едут к границе с Каролино-Бугазом.
У Екатерины там находится дом.
Дмитрий, я узнала… им нужен Илья.
У сына Екатерины, проживающего в Европе, отказали почки.
Я видела в бумагах, что под видом обычных анализов в клинике друга Леши проверяли Илью на совместимость.
Они везут его как донора!
Дмитрий выругался так, что в салоне стало словно темнее.
Двигатель взревел, и машина рванулась с места, прорезая ночной мрак.
Оксана сидела на переднем сиденье, сжимая кулаки так сильно, что ногти впивались в ладони до крови.
Она вспоминала каждое слово Алексея: «Ты — паразит». «Я тебя терплю».
Все это время он не просто мирился — он откармливал сына для своей любовницы, словно скот на убой.
Теперь каждое проявление «заботы» Алексея о здоровье сына приобретало ужасающий смысл.
Их догнали за двадцать километров до КПП.
Черный седан Леши пытался обогнать грузовик.
Дмитрий резко прижал их к обочине — настолько жёстко, что чуть не случилась авария.
Металл заскрипел о металл, из-под колёс взлетел гравий.
Алексей выскочил из машины, лицо искажено страхом и яростью. — Ты с ума сошла?!
Что ты творишь, идиотка?! — кричал он, размахивая руками. — Я вызову полицию, тебя посадят в психушку навсегда!
Оксана вышла из машины.
Она уже не была той женщиной в фартуке, которая умоляла его о каплях любви.
На ней было ярко-красное пальто, наброшенное поверх домашней одежды — словно пятно крови на сером асфальте. — Звони, Леша, — её голос был пугающе тих и решителен. — Звони прямо сейчас.
А я им покажу твой телефон.
И переписку с Екатериной о «доноре».
И результаты анализов Ильи, которые ты подделал.
Алексей побледнел.
Он отступил назад, уперевшись спиной в машину.
Из салона вышла Екатерина, её ухоженное лицо превратилось в маску ужаса. — Леша, поедем… не слушай её, — пробормотала она, но Дмитрий, молча всталший за спиной Оксаны, прочёл в её глазах приговор. — Илья, выходи, — приказала Оксана.
Задняя дверь седана распахнулась.
Мальчик выпрыгнул и бросился к матери, обнимая её за талию.
Его трясло. — Мам, папа сказал… он говорил, что мы едем к какому-то мальчику в больницу… — всхлипнул сын.
Оксана прижала его голову к животу, закрывая ладонями уши.
Она взглянула на Алексея.
В этом взгляде не осталось ни капли прежней нежности.
Только выжженная пустыня. — Ты думал, я — мох на твоём дереве? — тихо спросила она. — Нет, Леша.
Я — та почва, на которой ты стоял.
И сегодня я ухожу у тебя из-под ног.
Квартира оформлена на мою мать, ты сам так сделал, чтобы скрыть доходы от налогов.
Завтра замки будут заменены.
Твои вещи — те, что я не сожгу, — окажутся в мусорных баках за углом. — Ты не посмеешь… — прохрипел Алексей. — У меня связи, у меня деньги… — У тебя нет ничего, кроме долгов Екатерины, — холодно ответила Оксана. — Я уже отправила скриншоты вашей переписки твоему отцу.
Тому самому, перед кем ты так боялся выглядеть подлецом.
Думаю, его инфаркт — это меньшее, что тебе грозит, когда он узнает, что ты хотел продать внука на органы.
Она развернулась, не ожидая ответа.
Дмитрий открыл для них с Ильёй дверь внедорожника.
Когда они отъезжали, Оксана видела в зеркале заднего вида, как Екатерина кричит на Алексея, толкая его в грудь, а он стоит, опустив голову, жалкий и пустой, на обочине своей разрушенной жизни.
Прошел год.
Оксана находилась в центре светлой студии.
На стенах висели её новые работы — яркие, дерзкие, наполненные жизнью.
На одной из них была женщина в ярко-красном платье, разрывающая железные цепи, которые на деле оказались сплетёнными из мужских галстуков. — Мам, ты идёшь? — Илья заглянул в комнату.
Он заметно подрос, в его глазах появилась та спокойная уверенность, которой прежде не было. — Дмитрий приехал, зовёт нас гулять в парк. — Иду, сынок, — улыбнулась она.
Она посмотрела на своё отражение в зеркале.
Красные пятна на шее от нервов исчезли.
Глаза больше не были потухшими.
Перед ней стояла женщина, которая усвоила один важный урок: иногда, чтобы начать дышать, нужно сначала пройти через попытку задушить тебя.
Алексей пытался звонить, писал письма, просил прощения, когда Екатерина ушла, забрав последние деньги.
Но Оксана не открыла ни одного конверта.
Некоторые двери должны оставаться закрытыми навсегда.
Особенно те, за которыми тебя не любили, а лишь «терпели».
