На следующее утро Алексей Иванович появился на завтрак.
Он выглядел бледным, но собранным. — Ты встретишься с ней снова, — произнёс он Денису, не поднимая взгляда. — И познакомишься как следует.
Как с сестрой.
Это не было просьбой.
Это звучало как приказ, выкованный из стального чувства вины.
И Денис, к своему удивлению, не стал сопротивляться.
Любопытство, стыд и новое для него ощущение ответственности оказались сильнее желания протестовать.
Их первая по-настоящему серьёзная встреча случилась в тихом кафе.
Марина пришла без макияжа, в простых джинсах и свитере.
Она была серьёзна и насторожена.
Сначала разговор получался неловким.
Они будто жили на разных планетах.
Он — обитатель роскошного мира, где все вопросы решаются деньгами.
Она — представительница реального мира, где за всё приходится бороться.
Но постепенно, сквозь недоверие и непонимание, начало проступать нечто общее.
Общий отец, чьё молчаливое раскаяние витало над ними.
Общее прошлое, которое один из них не знал, а другой помнил слишком хорошо.
Денис, всегда считавший себя центром вселенной, впервые стал слушать.
Он слушал о жизни, которая шла параллельно его собственной, лёгкой и беззаботной.
О матери — талантливой актрисе, вынужденной работать официанткой, чтобы прокормить дочь.
О том, как Марина с детства подрабатывала, чтобы оплатить занятия в театральной студии.
Он смотрел на её руки — тонкие, с короткими ногтями, на упрямый подбородок и ясные глаза — и ощущал себя нелепым мальчишкой в дорогих кроссовках.
А Марина, в свою очередь, с удивлением заметила, что за показной бравадой мажора скрывается не злой, а просто очень избалованный и одинокий парень, который никогда по-настоящему ни за что не отвечал.
Отец без слов поддерживал эту странную попытку воссоединения.
Он оплачивал учёбу Марины, предлагал ей переехать в лучшую квартиру, но она отказывалась от денег, принимая лишь оплату института — «как алименты за двадцать лет», — горько шутила она.
Шли недели.
Денис впервые пропустил несколько вечеринок.
Он начал приходить в институт к Марине, тайком наблюдая её студенческие работы.
Однажды он застал её, разбирающейся с проблемами аренды сложного съёмочного оборудования — продюсер с их курса обманул всю группу.
Не раздумывая, Денис достал из внутреннего кармана пиджака пачку гривен. — Вот, возьми.
Марина взглянула на деньги, затем на него, и её лицо исказилось от раздражения. — Убери.
Сейчас же убери. — Но тебе же нужны… — Мне не нужны твои деньги, Денис!
Мне нужна… — она замялась, пытаясь подобрать слова. — Мне нужна поддержка.
Понимание.
А не очередной чек, чтобы скрыть проблему!
Я не отец, которого можно купить!
Эти слова попали прямо в цель.
Он осознал.
Впервые по-настоящему осознал.
Он убрал деньги и, засунув руки в карманы, неуверенно спросил: — Чем я могу помочь?
Весь вечер они провели, придумывая выход из ситуации.
Денис, к своему удивлению, понял, что может быть полезен не только деньгами.
Он знал нужных людей, мог договориться, а его самоуверенность, направленная в правильное русло, оказалась неплохим инструментом.
Когда проблему решили, Марина впервые по-настоящему улыбнулась ему, без иронии и защитной колючести. — Спасибо, брат.
Это слово — «брат» — прозвучало для Дениса странно и непривычно.
Но в нём не было насмешки.
В нём была надежда.
Он стоял на пороге её обшарпанной квартиры и наблюдал, как она заносит внутрь тяжёлую камеру.
И вдруг с необычной ясностью осознал, что его дерзкая выходка с «невестой на час» стала лучшей шуткой, которую когда-либо подстраивала судьба.
Она не просто наказала его.
Она подарила нечто гораздо ценнее всех отцовских денег — семью.
И первый в жизни настоящий, неподкупный урок ответственности.
Прошло полгода.
В жизни Дениса произошли перемены, которые он сам не смог бы предвидеть полгода назад.
Он не отказался совсем от тусовок и мажорского образа жизни, но теперь в его расписании появились необычные «окна».
Он пропускал самые шумные вечеринки, если в этот вечер у Марины была премьера студенческого спектакля или нужна была помощь со съёмками дипломного фильма.
Отношения с отцом оставались напряжёнными.
Алексей Иванович пытался компенсировать упущенное дорогими подарками и попытками включить Марину в свой круг, но она мягко, но твёрдо отказывалась.
Ей был нужен не его мир, а его признание.
И это давалось Алексею Ивановичу сложнее всего.
