Но ещё страшнее — вселить надежду, которая может вновь разбиться.
Спустя несколько дней Алексей всё-таки пришёл.
Без предупреждения, в поношенной куртке. — Можно? — тихо поинтересовался он.
Елена кивнула в ответ.
Илья выбежал в коридор. — Папа?! — Привет, сынок… — Алексей присел, и мальчик обнял его так крепко, что у него защипало в глазах.
Вечер прошёл почти как прежде: они рисовали, пили какао, смеялись над глупыми шутками.
Когда Алексей ушёл, Илья сказал: — Он вернётся, мам.
Я знаю.
Елена молчала.
Но в глубине души тоже понимала это.
С тех пор Алексей стал появляться чаще.
Не произносил громких слов, не обещал «исправиться» — просто оставался рядом.
Привозил Илье краски, новые ботинки, помогал с уроками.
Равновесие
Прошел год.
У Ильи был день рождения.
Он задувал свечи, а рядом сидели оба родителя.
На фотографии они выглядели почти как семья, но сами осознавали: теперь это другая форма жизни.
Тамара больше не появлялась.
Где-то у неё родился ребёнок, но Алексей его не видел.
Он платил алименты, но понимал: там семьи нет, как не было и тогда, когда они жили вместе.
Однажды, дожидаясь Илью у школы, Алексей сказал Елене: — Я скоро перееду в другой город по работе.
Но буду приезжать каждые выходные.
Обещаю.
Она посмотрела на него и спокойно произнесла: — Я уже не верю обещаниям.
Но вижу, что ты изменился.
Он кивнул. — Я не прошу быть мне женой.
Но хочу быть отцом.
Каждый день, насколько смогу. — Ради Ильи — да, — ответила она.
Они больше не возвращались к прошлому.
Оно осталось позади — со всеми ошибками и болью.
Впереди была их новая роль: родители, которые не живут вместе, но вместе воспитывают сына.
Илья не задумывался об этом.
Он просто радовался, когда мог сказать утром: — А сегодня меня в школу отвезёт папа!
Елена улыбалась.
И эта улыбка уже не была горькой, а тёплой.
