Считай это моим первым и последним участием.
Разбирайтесь теперь без меня.
Она повернулась и направилась к выходу.
Позади послышался приглушённый крик матери.
То, что последовало дальше, скорее напоминало безобразное представление.
Грозные звонки сменялись жалобными мольбами.
Мать кричала в телефон, что проклянет её.
Отец пытался вызвать жалость.
Они действительно испугались.
Полиция начала расследование, банк заблокировал счёт.
Чтобы закрыть дело о мошенничестве, отцу пришлось срочно распродать гараж и старую дачу.
Вырученные деньги ушли на погашение кредита.
Обвинение в краже развалилось из-за «отсутствия прямых доказательств в семейном конфликте», но трещина превратилась в пропасть.
В одном из последних разговоров мать прошипела: «Ты для нас больше не дочь».
Татьяна спокойно ответила: «Я знаю».
Она уволилась, собрала вещи и купила билет на ночной поезд в один конец.
В город, где у неё не было никого.
Прошло десять лет.
Татьяна начинала не с нуля.
Она стартовала с глубочайшего минуса — с выжженной душой и полным отсутствием доверия к людям.
Первые два года превратились в настоящий ад.
Работа на двух работах, дешёвая комната в коммуналке, вечера за изучением программирования.
Именно в коде она обнаружила то, чего ей не хватало — ясную логику.
Если пишешь правильный код — получаешь правильный результат.
Никаких двойных стандартов.
На одном из хакатонов она встретила такого же увлечённого парня.
Вместе они создали небольшое приложение-планировщик, которое неожиданно стало популярным.
Это был первый шаг.
Дальше последовали годы упорного труда, рискованных инвестиций и бессонных ночей.
Теперь она сидела в собственном кабинете с панорамным видом на центр города.
Её IT-компания входила в пятёрку лучших в стране.
Звонок с незнакомого номера прервал её за подписанием крупного контракта.
Что-то заставило её взять трубку.
— Татьяна? — голос был чужим, надтреснутым, но она его узнала.
Алексей.
Он пришёл на встречу в старом, мятом пиджаке.
Потухший взгляд, нервные движения.
Он рассказал, что его бизнес обанкротился.
Что он погряз в огромных долгах.
Что родители больны. — Я всё понимаю, я был неправ, — бормотал он. — Но мы же родные.
Ты не можешь просто так… — Могу, — тихо оборвала его Татьяна.
Он поднял на неё глаза. — Я могу всё, Алексей.
И уже давно делаю только то, что считаю нужным.
Она смотрела на него без злости, с холодным интересом. — У тебя был шанс, — продолжила она. — У тебя были деньги, машина, поддержка родителей.
Ты построил на этом свой «бизнес».
И он рухнул.
Это закономерный итог. — Но я прошу помощи!
Ты же сестра! — Семья помогает, а не качает права, — произнесла Татьяна слова матери, сказанные десять лет назад. — Я своё право отстояла.
Право жить своей жизнью.
Она встала. — Твои проблемы — результат твоих решений.
А мой успех — результат моих.
Я не собираюсь спасать то, что ты сам похоронил.
Алексей смотрел на неё, и, похоже, до него начало доходить. — Прости, — прошептал он. — Я тебя простила, — ответила Татьяна. — Ещё тогда.
Прощение — это то, что освободило меня.
