Без криков и ссор.
Тише и спокойнее.
Самое страшное было именно это спокойствие.
Он набирал её номер каждый день.
Разговаривал с Наташей.
Девочка скучала, не понимая, почему папа уехал.
Тамара не рассказывала дочери ничего.
Защищала её, как всегда.
На восьмой день позвонила сама. — Приезжай, — произнесла ровным тоном. — Нам нужно поговорить.
Он пришёл в их дом — просторный, большой, созданный годами труда.
Они сидели на кухне и пили чай.
Наташа спала — уже было поздно. — Я всё решила, — сказала Тамара. — Останусь с тобой.
Он взглянул на неё с недоверием.
Слишком просто.
Слишком легко. — Почему? — осторожно спросил он. — Потому что тридцать лет вместе — это тридцать лет, — пожала она плечами. — И еще потому, что я слишком стара, чтобы начинать всё сначала.
И потому что у нас есть Наташа. — Ты простила меня? — он боялся поверить. — Нет, — ответила она, глядя ему прямо в глаза. — Не простила.
И не прощу.
Ты предавал меня тридцать лет, Игорь.
Каждый день.
Каждый час.
У тебя была вторая семья, второй сын — ровесник Наташи.
Все эти десять лет ты жил двойной жизнью.
Притворялся.
Лгал.
Он молчал.
Что тут можно было сказать?
Она была права. — Но жизнь продолжается, — вздохнула она. — Я останусь.
Но при одном условии. — Что угодно, — был готов он на любые требования. — Ты уволишь Ольгу.
Прекратишь с ней все отношения.
Навсегда.
Он кивнул.
Ожидаемо. — И ещё, — она смотрела куда-то в сторону. — Ты признаешь обоих сыновей.
Дашь им свою фамилию.
Обеспечишь их.
Старшему ты и так помогал, я знаю.
А младшего долго скрывал.
Он ни в чём не виноват.
Он не мог поверить своим ушам.
Она требовала, чтобы он признал детей от другой женщины? — Но… это же опозорит нас, — пробормотал он. — Все будут знать… — Все и так знают, — прервала она. — Весь город в курсе, Игорь.
Только я делала вид, что не знала.
Хватит прятаться.
Хватит лжи.
Он смотрел на неё с изумлением.
Эта женщина, которую он так часто предавал, оказалась сильнее и благороднее, чем он мог представить. — Я сделаю всё, что ты скажешь, — прошептал он. — И ещё одно, — добавила она уже мягче. — Больше никакой лжи между нами.
Ни единого слова неправды.
Договорились? — Договорились, — кивнул он.
Так начался новый этап их жизни.
Странный, неловкий, болезненный.
Но честный.
Игорь уволил Ольгу.
Выплатил ей крупную компенсацию.
Признал отцовство обоих сыновей — тридцатилетнего Александра и десятилетнего Егора.
Выделил им с Ольгой квартиру.
Обеспечил им будущее.
С Ольгой они встречались только для решения вопросов, связанных с детьми.
Холодно, официально, без прежней страсти.
Наташа подружилась с Егором — своим единокровным братом.
Они были настолько похожи, что многих принимали за близнецов.
Одинаковые глаза, одинаковая улыбка, одинаковый смех.
Жизнь, казалось, налаживалась.
Шрамы начали затягиваться.
Не полностью — такие раны не заживают до конца.
Но можно было жить дальше.
А потом пришёл удар, которого никто не ожидал.
У Тамары обнаружили рак.
Последняя стадия.
Врачи разводили руками — слишком поздно, помочь уже невозможно.
Игорь метался между клиниками.
Возил жену в Одессу, во Львов, в Каролино-Бугаз.
Искал экспериментальные методы лечения.
Тратил огромные суммы.
Безрезультатно. — Не суетись так, — говорила Тамара с больничной койки. — Всё хорошо, Игорь.
Я прожила достойную жизнь. — Но Наташа… — он сжимал её худую руку, покрытую синяками от уколов. — Она всё ещё так мала… — Ты справишься, — слабо улыбалась она. — Теперь у неё есть брат.
И у тебя есть сыновья.
Вы — семья.
Странная, непутёвая, но семья.
Тамара ушла через полгода после постановки диагноза.
Тихо, во сне.
Игорь сидел рядом, держал её руку до последнего вздоха.
На прощании Ольга стояла в стороне.
С Егором, который плакал — он успел полюбить эту строгую, но добрую женщину, принявшую его как сына.
С Александром — солидным мужчиной, очень похожим на Игоря в молодости.
Прошёл год.
Игорь сидел в своём кабинете, глядя на фотографию Тамары.
Сколько лет они прожили вместе?
Тридцать пять?
Из них двадцать — в лжи.
Он предавал её, обманывал, жил двойной жизнью.
А она всё знала и молчала.
Любила его несмотря ни на что.
Почему не ушла тогда, тридцать лет назад?
Почему терпела?
Из-за сына?
Из-за общественных предрассудков?
Из-за любви?
Он никогда не узнает.
И не сможет попросить прощения — по-настоящему, до конца.
Ольга предлагала жить вместе.
Наконец-то стать настоящей семьёй.
Он отказался.
Не из-за верности памяти Тамары — просто понял, что никогда не любил Ольгу.
Желал — да.
Страсть, наваждение.
Но не любовь.
Теперь он жил с Наташей, которой уже исполнилось двенадцать.
Егор часто приходил к ним — брат и сестра были неразлучны.
Иногда приезжал Александр со своей семьёй — у Игоря уже было двое внуков от старшего сына.
Вот такая странная, неправильная, сломанная семья.
Собранная из осколков лжи и предательства.
Но всё же семья.
Прошлое не забывается.
Любая ошибка может стать вечной.
Превратиться в петлю, которая с годами всё сильнее сжимается.
Игорь думал об этом каждый день, глядя на фотографию Тамары на своём столе.
Каждый день.
Сколько ещё он сможет так жить?
Под грузом вины, который уже не исправить?
Он не знал.
Просто продолжал жить.
День за днём.
Как умел.
