Ольга медленно и тщательно вытирала посуду, словно этот простой ритуал мог унять бушующую внутри неё бурю чувств.
Из гостиной доносился голос Нины Ивановны — её свекрови.
Он звучал мелодично, почти приветливо, но Ольга уже умела распознавать скрытую в нём злобу. — А вот Анна всегда так красиво сервировала стол, — раздавалось из гостиной. — Помнишь, Дмитрий?
Она умела складывать салфетки, как в лучшем ресторане.
И цветы всегда подбирала в тон скатерти.
Ольга сжала полотенце в руке.
Анна.
Снова Анна.
Бывшая возлюбленная Дмитрия, с которой он расстался три года назад, но которая, казалось, продолжала жить в этом доме как призрак идеала.
Они поженились всего полгода назад.
Свадьба была скромной, но наполненной счастьем.
Дмитрий клялся ей в любви, обещая защищать от всего на свете.
Однако собственной матери он защитить не мог — или не желал.
Ольга вошла в гостиную с подносом.
За столом сидели Нина Ивановна, Дмитрий и его тётя Марина, которая приехала в гости из Корюковки.
Свекровь оживлённо рассказывала что-то, жестикулируя изящными руками с безупречным маникюром. — Вот и Ольга, — Нина Ивановна оценивающе посмотрела на неё. — Дорогая, не могла бы ты принести ещё сахар?
Похоже, ты забыла поставить сахарницу.
Анна никогда не пропускала таких мелочей. — Мама, — начал Дмитрий, но под тяжёлым взглядом матери замолчал. — Что значит «мама»?
Я просто констатирую факт.
Марина, ты ведь помнишь Анну?
Она была такой милой девочкой.
Жаль, что у них с Дмитрием не сложилось.
Тётя Марина неловко покашляла и бросила Ольге сочувственный взгляд. — Нина, может, не стоит… — Что не стоит?
Я же ничего плохого не говорю! — свекровь взмахнула руками с видом невинности. — Просто вспоминаю.
Разве нельзя вспоминать?
Ольга молча поставила сахарницу на стол и вернулась на кухню.
Руки у неё дрожали.
Щёки пылали от унижения.
Это происходило не в первый, не во второй и даже не в десятый раз.
Каждый визит к свекрови, каждый семейный обед превращался для неё в мучение. «Анна умела приготовить утку с яблоками, а ты только макароны сварить можешь». «Анна так заботилась о Дмитрии, сама гладила его рубашки». «У Анны был отличный вкус, а зачем ты купила именно это платье?» Вечером, по возвращении домой, Ольга не выдержала. — Дмитрий, нам нужно поговорить.
Он устало опустился на диван, расстегивая ворот рубашки. — Оля, я знаю, о чём ты.
Мама не из злого умысла, она просто… — Просто что? — голос Ольги прозвучал резче, чем она хотела. — Просто унижает меня при каждом удобном случае?
Просто сравнивает меня с твоей бывшей, которую я никогда не видела, но о которой знаю больше, чем о некоторых родственниках? — Она привыкла к Анне, они три года общались… — Три года?
Мы женаты всего полгода, Дмитрий!
Полгода я это терплю!
Ты понимаешь, как мне обидно?
Как унизительно слышать это при гостях, перед твоими родственниками?
Твоя тётя сегодня взглянула на меня с таким сочувствием, будто я — прокажённая!
Дмитрий провёл рукой по лицу. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Поговори с ней!
Скажи, что это недопустимо.
Что я твоя жена, и она должна меня уважать. — Хорошо, — кивнул он. — Я поговорю с ней.
Обещаю.
Но разговор не дал желаемого результата.
Точнее, помог, но не так, как рассчитывала Ольга.
Следующий визит к свекрови случился через неделю — в день рождения Нины Ивановны.
Гостей было около двадцати: родственники, соседи, подруги именинницы.
Ольга надеялась, что хоть в этот день свекровь проявит хоть немного такта.
Но надежды оказались тщетными. — Ой, девочки, смотрите, какой торт Ольга принесла! — воскликнула Нина Ивановна, когда Ольга внесла коробку из кондитерской. — Купила!
А Анна всегда сама пекла.
У неё были золотые руки.
Помнишь, Дмитрий, она делала тот медовик?
Пальчики оближешь!
Гости замолчали.
Кто-то отвёл взгляд.
Лицо Ольги покраснело.
— Мама, я просил тебя… — тихо начал Дмитрий. — Что именно ты просил?
Я говорю правду.
Анна умела печь, а Ольга — нет.
Что в этом такого? — Я работаю, Нина Ивановна, — ответила Ольга, стараясь сохранить спокойный тон. — По десять часов в день.
У меня нет времени на выпечку. — А Анна тоже работала.
Но всё равно находила время.
Это вопрос приоритетов, дорогая моя.
Вечером, вернувшись домой, Ольга не смогла сдержать слёз.
Она плакала в ванной, пустив воду, чтобы Дмитрий не услышал.
Но он услышал.
Вошёл, обнял, ласково гладил по спине. — Прости, — шептал он. — Прости меня.
