Но когда они переступили порог дома, стало очевидно — Ольга не готова понять. Она стояла в прихожей с собранным чемоданом, а рядом на стуле сидел Денис с рюкзаком.
— Что это значит? — спросил Сергей, хотя ответ был ясен без слов.
— Я уезжаю, — спокойно произнесла Ольга. — К родителям. Навсегда. Денис будет со мной.
— Мам, — Денис потянул её за рукав, — может, не стоит?
— Надо, сынок. — Ольга не отводила взгляда от мужа. — Ты сделал выбор. Мы сделаем свой.
— Ольга, давай поговорим. — Сергей сделал шаг к ней, но она отступила.
— О чём нам говорить? — её голос звучал устало и безразлично. — Ты привёз сестру с детьми. Привёз, даже не спросив меня. После того как я сегодня прямо высказалась по этому поводу.
— Её избили! Она не могла остаться в общежитии!
— И что дальше? — Ольга взяла чемодан. — Она останется здесь? На месяц? На год? Навсегда? А дети куда пойдут — в садик, в школу? А когда Александр появится пьяный под окнами?
Сергей молчал. Он не задумывался о таких вещах — просто хотел помочь сестре.
— Вот именно, — кивнула Ольга. — Ты не подумал. Как всегда. О своей семье не подумал.
— Ты моя семья, — тихо произнёс он. — И Надежда тоже моя семья.
— Нет, Сергей. — Ольга приблизилась к двери. — Семья — это когда прежде всего думаешь о жене и сыне. А не о том, как помочь кому-то за наш счёт.
— Ольга, не уходи. — Сергей попытался взять её за руку, но она отдёрнула её.
— Я была твоей женой пятнадцать лет. Пятнадцать лет! И что получила в ответ? Мужа, который тратит все деньги на родственников. Свекровь, которая считает меня жадной стервой. И теперь ещё трёх новых жильцов, о которых меня даже не спросили. — Мама, — снова потянул её за рукав Денис, — я не хочу уезжать.
Ольга присела перед сыном и взяла его лицо в ладони:
— Денисик, пойми. Иногда взрослые не могут жить вместе. Это не значит, что мы не любим папу. Просто… так будет лучше для всех.
— Лучше для кого? — крикнул Сергей. — Для тебя? Ты разрушаешь семью из-за собственного упрямства!
— Я не разрушаю, — встала Ольга. — Ты уже разрушил. Когда решил, что чужие люди важнее близких.
— Надежда не чужая!
— Для меня — чужая. — Ольга открыла дверь. — Удачи тебе, Сергей. Надеюсь, твоя сестра оценит твою жертву.
Дверь захлопнулась. Сергей бросился к выходу, но Ольга уже садилась в такси с Денисом. Машина тронулась, и он остался стоять под моросящим дождём на крыльце.
В доме воцарилась тишина. Тамара Ивановна укладывала внуков в мансарде, а Надежда сидела на кухне с кружкой остывшего чая.
— Я всё испортила, да? — спросила она, когда Сергей вернулся.
— Ты не виновата.
— Виновата. Нужно было отказаться. Сказать, что справлюсь сама.
Сергей сел напротив сестры. За окном дождь продолжал моросить, но теперь дом казался слишком большим и пустым.
— А как бы ты справилась? С разбитым лицом, без денег, с двумя детьми?
— Не знаю, — честно призналась Надежда. — Но твоя семья важнее.
— Ты тоже моя семья.
— Нет, Сергей. — Надежда покачала головой. — Ты моя сестра. А семья — это жена и дети. То, что ты сам создал.
— Не говори так.
— А как иначе? — Надежда встала и подошла к окну. — Скоро мне тридцать. Два ребёнка от алкоголика, высшее образование, которым не пользуюсь, и кроме тебя никого.
— Ты найдёшь кого-нибудь. Хорошего мужчину.
— Кто возьмёт женщину с двумя детьми? — Надежда усмехнулась горько. — Да ещё без собственного жилья?
Сергей хотел возразить, но понял — сестра права. В их возрасте свободных хороших мужчин почти не осталось. А те, кто есть, вряд ли захотят связываться с чужими детьми.
— Будем жить втроём, — сказал он. — С мамой, с тобой, с детьми. Как-нибудь устроимся.
— А Денис? Он же привык к маме. К нормальной семье.
— Денис поймёт. Он умный мальчик.
Но сам Сергей не верил в свои слова. Денису было четырнадцать — самый трудный возраст. Разрыв родителей ударит по нему больно. А жить с бабушкой, тётей и маленькими двоюродными братьями он вряд ли захочет.
— Сергей, — Надежда подошла к столу, — а что если я попробую ещё раз с Александром? Может, он изменится? Бросит пить?
— Наденька, ты видела себя в зеркало?
— Видела. Но ведь люди иногда меняются? Понимают, что творят?
— Бывает. Но очень редко. — Сергей взял сестру за руку. — Ты готова рисковать собой и детьми?
Надежда молчала. За окном дождь постепенно утихал, но небо всё ещё затягивали тучи.
Прошло три месяца.
Сергей сидел на кухне и пил кофе — один. Дом опустел. Ольга так и не вернулась, подала на развод. Денис приезжал лишь на выходные, да и то не всегда. Тамара Ивановна уехала к себе — сказала, что в маленькой квартире ей спокойнее.
Неделю назад уехала и Надежда с детьми к Александру.
— Он обещал измениться, — говорила она, собирая вещи. — Пошёл к врачу, лечится от алкоголизма. Говорит, что понял, как меня любит.
Сергей не стал её отговаривать. Устал спорить, доказывать очевидное. Если Надежда хочет верить в чудеса — пусть верит.
Вчера она звонила. Голос был весёлый, беззаботный — Александр уже две недели не пьёт, устроился охранником, даже подарил цветы.
Сергей промолчал о том, что позавчера видел Александра пьяным возле винного магазина. Зачем расстраивать?
Телефон зазвонил. Сергей посмотрел на экран — неизвестный номер.
— Алло?
— Это больница номер четыре, — прозвучал женский голос. — Вы родственник Надежды Сергеевны Коршуновой?
Сердце сжалось.
— Да. Я её брат.
— У нас лежит её муж, Александр Коршунов. Он указал вас контактным лицом. Состояние тяжёлое, алкогольная интоксикация.
Сергей вздохнул с облегчением. Не Надежда. Слава богу, не Надежда.
— А где сама Надежда?
— Не знаем. Мужа привезли соседи, сказали, что жена с детьми куда-то уехала.
— Понял. Спасибо.
Сергей положил трубку и сразу набрал сестру. Длинные гудки, затем сброс.
Ещё раз — то же самое.
Только на третий звонок Надежда ответила.
— Сергей? — голос был уставшим, но спокойным.
— Где ты? Мне звонили из больницы, сказали, что Александр…
— Знаю. — Она замолчала. — Я ушла от него, Сергей. Навсегда. Взяла детей и ушла.
— Куда?
— Пока не скажу. Боюсь, что он найдёт. Когда выпишется, будет искать.
