На широком подоконнике располагался огромный кальян, вокруг которого оставались чёрные пятна от углей, прожжённые прямо в пластике.
Но хуже всего выглядел диван.
Её светло-бежевый диван, купленный по акции за тридцать тысяч, был разобран и завален грязным постельным бельём.
На нём, укрывшись помятой простынёй, лежал молодой человек с татуировкой на шее.
Он даже не обратил внимания на Тамару, продолжая просматривать телефон. — Настя, — голос Тамары прозвучал сдавленно. — Что здесь происходит? — Живём, — Настя пожала плечами, закрывая дверь. — У Дениса в общаге заселение отменили, а нам же где-то надо встречаться.
Папа разрешил: «Живите, пока квартирантов нет».
Мы здесь всего неделю. — Неделю? — Тамара направилась к кухонному уголку.
Ботинки прилипали к полу — кто-то пролил колу и не убрал.
Она резко открыла холодильник.
Внутри было пусто.
Там хранился её запас — три бутылки коньяка по пять тысяч каждая и банка красной икры за три тысячи.
Тамара приобрела это месяц назад на юбилей начальницы, надеясь на повышение.
Теперь на полке оставался только засохший кусок колбасы. — Где коньяк? — тихо спросила Тамара. — Какой? — Настя подошла к зеркалу и стала выдавливать прыщ на подбородке. — А, этот?
Ну мы с ребятами вчера посидели.
Тёть Там, ну зачем сразу так?
Для родни жалко?
Пап новый купит.
В квартиру ворвался Алексей.
Лицо у него покраснело, на лбу выступил пот — он всегда потел, когда боялся ссоры. — Тамарочка, подожди! — крикнул он с порога. — Давай спокойно поговорим!
Тамара медленно повернулась.
Муж стоял в дверях, переминаясь с ноги на ногу, глаза метались. — Спокойно? — Тамара обвела комнату взглядом. — Алексей, ты отдал им ключи?
От моей квартиры?
Которую я на свои деньги обустраивала? — Ну они же… им некуда было, — Алексей развёл руками. — Настюля плакала, просила.
Я думал, на пару дней…
Хотел тебе сказать, но ты всё на работе. — Хотел сказать? — Тамара почувствовала, как руки перестали дрожать.
Внутри всё похолодело. — А про то, как допить коньяк за пятнадцать тысяч — ты забыл сказать?
И про испорченный диван?
И про прожжённый подоконник?
Парень на диване наконец сел и натянул одеяло. — Женщина, полегче.
