Показать, что ты всё знаешь.
Потребовать компенсацию и развод на своих условиях. — А если они откажутся? — Тогда первый вариант останется единственным.
Анна вернулась домой к вечеру.
Илья с Тамарой Сергеевной сидели за столом и ужинали.
Свекровь приготовила борщ — она всегда любила подчеркнуть, какая она отличная хозяйка, в отличие от «нерадивой невестки». — Аннушка! — воскликнула Тамара Сергеевна. — Мы уж очень тебя ждали!
Где ты так долго была? — По делам ездила, — ответила Анна, повесив куртку и направившись на кухню.
Она села за стол напротив них обоих. — Кстати, по поводу дел.
Мне нужно с вами поговорить.
С вами обоими.
Илья оторвал взгляд от тарелки. — Что случилось?
Анна достала телефон.
Открыла галерею.
Поставила его на стол экраном вверх. — Сегодня я нашла это в нашем шкафу.
Папка с документами о дарении квартиры.
С моей поддельной подписью.
Вокруг стола повисло напряжённое молчание.
Анна заметила, как побледнели костяшки пальцев свекрови, крепко сжавшей ложку.
Илья судорожно сглотнул, у него дернулся кадык. — Ты… ты лазила в моих вещах? — голос мужа звучал сдавлено и хрипло. — В наших вещах.
В квартире, которую вы с мамой решили у меня украсть. — Да как ты смеешь! — вскрикнула свекровь, вскочив и покрывшись красными пятнами. — Мы ничего не крали!
Это наша семейная собственность!
Ильюшка — мой сын, и я имею на это право! — На что вы претендуете? — Анна говорила спокойно, хотя внутри её всё бурлило. — На подделку моей подписи?
На мошенничество?
На кражу имущества? — Это не кража! — взвыла Тамара Сергеевна. — Это просто… просто оформление!
Для удобства!
Я ведь не чужой человек! — Подделка подписи — уголовное преступление.
С наказанием до шести лет.
Для вас обеих.
Илья вскочил.
Его лицо исказилось, он выглядел как загнанный зверь. — Анна, послушай… Это всё мама придумала… Я просто хотел, чтобы она была защищена… Если со мной что-то случится… — Если с тобой что-то случится, — перебила Анна, — я, как твоя жена, наследую твою долю.
А не твоя мать.
Это закон.
Но вас обоих это не устраивает, да? — Ты не понимаешь! — сделала шаг Тамара Сергеевна, и в её взгляде не осталось ни капли притворства.
Только злоба.
Чистая, концентрированная злоба. — Ты никто!
Ты чужая!
Ты ухватилась за моего сына, вторглась в нашу семью, а теперь пытаешься вести себя как хозяйка!
Эту квартиру мой сын заработал своим горбом! — Мы оба трудились.
Оба платим ипотеку.
Оба собственники.
И никто, — Анна встала, и свекровь невольно отступила, — не имеет права фальсифицировать мою подпись и красть моё имущество.
Никто.
Илья метался между ними, словно потерявшийся щенок. — Анна, давай поговорим спокойно… Мы всё исправим… Я не думал, что это так серьёзно… Мама сказала, что это формальность… — Твоя мама, — обратилась к нему Анна, и в её взгляде было что-то, что заставило Илью замолчать, — использовала тебя, чтобы украсть у нас обоих.
Она бы не остановилась.
Сегодня половина квартиры, завтра — всё.
А ты бы просто кивнул и согласился, потому что «мама лучше знает». — Как ты можешь так говорить! — Тамара Сергеевна задыхалась от гнева. — Илья!
Ты слышишь, что она говорит?!
Она оскорбляет твою мать!
Анна подошла к шкафу.
Взяла ту самую папку с документами.
Положила её на стол. — У вас есть выбор.
Первый вариант — вы, Тамара Сергеевна, собираете вещи и уезжаете.
Сейчас же.
Я сохраню эти документы.
Если вы решитесь на подобное ещё раз — они окажутся в полиции.
