Дмитрий внимательно выслушал бывшую супругу и спокойно ответил: — Это ее квартира, Людмила.
Она вправе распоряжаться своим имуществом. — Но там живет твой сын! — напомнила Людмила. — Тебе разве безразлично? — Максим — твой сын.
Моя дочь — Ирина, и я поддерживаю ее решение.
Сергей, осознав серьезность ситуации, внезапно «нашел» работу — устроился грузчиком в супермаркет.
Первую зарплату он спустил на алкоголь, со второй купил жене букет — опять же с клумбы сорвал. — Доченька, — просила Людмила при каждой встрече, — как же так можно?
Мы же родные люди!
Нельзя так поступать с близкими! — Правда? — усмехалась Ирина. — А бросать девятилетнего ребенка можно?
Отбирать у него алименты можно?
Поджигать машину можно? — Я не поджигала! — возмущалась Людмила. — Конечно.
Это твой муж постарался.
Только доказать не получилось.
Соседи по старому дому выступали на стороне Ирины.
Они помнили, как равнодушно Людмила относилась к дочери, как выгнала ее из дома, когда та забеременела.
Вспоминали, как девочка заботилась об Ольге Ивановне, навещала старушку каждый день. — Правильно сделала! — говорила бабушка Тамара с первого этажа. — Нечего нахлебников кормить.
Людмила совсем совесть потеряла, квартиру свою профукала, теперь еще на дочкин счет глаз положила.
Максим, к удивлению, тоже не злился на сестру.
Однажды он подкараулил ее возле подъезда: — Ирин, можно с тобой поговорить? — Конечно, — внимательно глянула она на младшего брата. — Что случилось? — Ты… правильно поступила, — выдавил мальчик. — После переезда отец наконец работу нашел.
Правда, пьет… но всё равно лучше, чем когда валялся на диване.
И мама меньше ругается.
Ирина молча обняла брата: — Держись.
И учись хорошо, ладно?
Если что — обращайся, помогу.
Квартиру удалось продать спустя три месяца.
Людмила пыталась сорвать просмотры — рассказывала потенциальным покупателям страшилки о соседях-алкоголиках, плохой проводке, тараканах.
Но в итоге нашелся человек, которого это не испугало.
Перед окончательным отъездом Людмила устроила последний скандал: — Будь ты проклята! — кричала она дочери. — Я тебя родила, я тебя и прокляну!
Чтоб ты так же страдала, как я с тобой мучаюсь!
Ирина спокойно смотрела на мать: — Знаешь, в чем твоя ошибка?
Ты считаешь, что достаточно просто родить ребенка.
Что это дает право управлять его жизнью.
Но любить, заботиться, быть рядом — необязательно.
А ты ошибаешься.
Я выросла без тебя — и ничего, жива-здорова.
Так и дальше проживу.
