Тамара автоматически поставила на стол еще одну тарелку. — Кого-то еще ждешь? — заметил муж Иван. — Ой, это лишнее! — поспешно ответила хозяйка.
Едва она успела убрать блюдце, как раздался звонок в дверь. — Значит, точно кто-то пришел, может, соседка… Тамара, не снимая фартука, открыла дверь и ахнула. — Нина!
Как же так?!
Ты хоть бы позвонила, мы бы встретили.
Легкий румянец еще не исчез с добродушного лица гостьи, которая, тяжело дыша, бросила сумку на порог. — Как звонить, у нас теперь на всю Мена один телефон.
Она выпрямилась и так же приветливо распростерла руки: — Ну, здравствуй, аленький!
Тамара тоже тепло обняла старшую сестру, которая была для нее почти как мать.
Рано лишившись родителей, Нина стала для Тамары и сестрой, и отчасти матерью, ласково называя ее «аленький». — Иван, Оля, идите сюда… смотрите, кто приехал! — воскликнула Тамара. — Нина, здорово!
Не ожидали, — сказал Иван, — но очень рады! — Ну, здравствуй, дорогой зять! — с таким же радушием обняла Ивана гостья.
Затем она заметила племянницу Олю, которая только что вышла из комнаты и наблюдала за происходящим. — Ну, иди ко мне, моя цыпочка, давно я тебя не видела, — протянула Нина. — Здрасьте, — ответила Оля, скривив легкую улыбку на нежном лице.
Ее губы были слегка надуты, и от этого казалось, что девушка на кого-то обижается. — Нина, раздевайся, проходи, сейчас будем обедать.
Женщина сняла пальто, фасон которого казался довольно устаревшим, потом аккуратно сложила яркий цветной платок, поправила растрепавшиеся волосы.
Раньше у нее была пышная шевелюра, но с годами она поредела.
Тем не менее, Светлана по привычке собирала темные пряди, закрепляя их шпильками.
Оставшись в темно-синей юбке и теплой серой кофте, она выдохнула, оглядывая квартиру Мельниковых. — Хорошо, ребятушки, хорошо, ремонт-то я еще не видела. — Ну, так ты приезжаешь редко, — отметила Тамара. — Дорога далека, сутки добиралась. — О-о, тем более нужно было сообщить, — сказал Иван, — я бы на машине встретил. — Иванчик, я вот Тамаре говорю, что у нас на всю Мена один телефон, и тот через раз работает.
Хотя перестройку мы пережили, но цивилизация к нам всё равно не спешит. — А разве у вас нет мобильного телефона? — спросила Оля, рассматривая простой наряд тети. — Радость моя, телевизор бы у нас хоть без перебоев работал… но обещают всё сделать, говорят, что Мена у нас перспективная. — Хм, две тысячи первый год, — заметила Оля, — пора бы уже… — Оля, успокойся с твоим телефоном, — одернул отец, — у нас с мамой тоже пока нет этих новомодных мобильных, тебе купили, а сами обойдёмся. — Нина, присядь, отдохни, потом за стол. — Тамара суетилась и даже немного смущалась, что так редко навещает сестру.
Действительно, дорога далека, да и работа у всех, вот если только созвониться иногда. — Нина, у нас новость: Оля замуж собралась, — сообщила Тамара, застав сестру врасплох. — Ой, батюшки, Олюша… наша Олюша… замуж, а ведь еще такая молодая… — Ну, мне уже девятнадцать, — заметила Оля, ещё больше надул губки. — А я всё представляю тебя девочкой семилетней, когда помню тебя в Мене с косичками, — вздохнула гостья.
Оля тряхнула лёгкими кудряшками, явно показывая, что давно рассталась с косичками. — Вот так, Нина, — с грустью произнесла Тамара, — не заметили сами… а вдруг — замуж.
Завтра ждём будущих сватов знакомиться… — Ага, придут, значит… а жених как? Хорош хоть? — А мы ещё не видели, — ответил Иван, войдя в зал.
В общем, мне кажется, они спешат… молодёжь одним словом. — Олюша, это же на всю жизнь! — Светлана испуганно взглянула на племянницу. — Ты хорошо подумала, детка? — Ну, начинается!
Вот только вас ещё не спросила, — заносчиво ответила Оля. — Катерина, что это за ответ? — строго посмотрел Иван на дочь. — А что?
Я считаю: замуж выходить надо быстро, а то останусь… — она посмотрела на Светлану, — как тётя Нина… старой девой. — Оля, замолчи! — одернула Алевтина. — Да ладно, не кричи на неё, права Олюша: раньше таких, как я, старыми девами называли.
И я не обижаюсь, привыкла.
Да и вообще – теперь мне торопиться замуж не нужно, я уже на пенсии, остаётся огород держать и курочек… — Ой, Нина, а как же хозяйство твоё? — спросила Тамара. — На соседку оставила.
Да и какое там хозяйство, огородом ещё рано заниматься, весна нынче холодная, а кур моих, да собаку с кошкой Нина покормит и приглядит.
Ну и за рассадой присмотрит. — Ну, всё, пойдёмте за стол, — напомнил Иван, — посидим, поговорим.
Все оживлённо поднялись, а Оля с неохотой последовала за ними.
Позже, когда Нина, уставшая от дороги, прилегла на разложенный диван, Оля вернулась на кухню и тихо сказала матери: — Ма, она что, и завтра у нас будет? — Оля, тебе не стыдно?
Она ведь твоя родная тётя, для меня почти как мать.
Если бы не она, неизвестно, как бы сложилась моя жизнь… — Мам, ну я не против, но ты бы приодела её… ну что это за менский платок, эта дурацкая блузка, безликая юбка, да и волосы можно по-другому уложить, а лучше стрижку сделать… правда, завтра родители Павловых придут, а у нас — такое чудо. — Прекрати!
Твои замечания неуместны!
Нина всегда нам помогала, и сейчас с гостинцами приехала, да и вообще, она же тебе родная тётя… забыла, как маленькая гостила у неё?
