Вой собак пронзил тишину спящего посёлка, разрывая ночную тишину на части.
Тамара Сергеевна Смирнова, учительница из сельской школы с глазами, в которых скрывалось гораздо больше загадок, чем принято считать у провинциального педагога, распахнула скрипящую дверь и вышла на покосившееся крыльцо своего дома.
За многие годы работы в маленькой школе женщина привыкла воспринимать странности как обычное явление.
Но то, что сейчас происходило, выходило за пределы её привычного восприятия.
Тамара аккуратно спустилась по ветхим ступенькам.
Её пальцы с немного пожелтевшими ногтями, под которыми проступали бледные следы мела, заметно дрожали.
Ночь была ясной, усыпанной звёздами, без единого порыва ветра.
В нескольких метрах от крыльца сидели два пса, словно соревнуясь, пытались перекричать друг друга.
Вдали вторили им полицейские сирены.
Звуки сливались в протяжный, тягучий стон. «Наверное, опять кто-то пропал», — подумала Тамара. — А у вас что? — почти наставнически обратилась она к животным.
Дворняги вдруг замолчали и уставились на неё, словно перед ними возникло существо с другой планеты. — Что случилось? — повторила она, словно обращаясь к недоразвитым ученикам.
Собаки, переглянувшись, внимательно посмотрели на Тамару.
Немного помедлив, старый пёс, подволакивая левую лапу, приблизился к женщине и уселся напротив неё.
Сентябрьская ночь словно задержала дыхание.
Лишь одинокий сверчок в траве осторожно задел струну, напоминая неуверенного музыканта, ищущего правильный тон.
Прохладный воздух окутала тьма. — Кто ты такая, чтобы совать свой грязный нос в чужие дела? — прозвучал хриплый голос, будто исходивший из-под земли.
Тамара вздрогнула и, нервно оглядываясь, попыталась определить, кто осмелился говорить с ней с таким неуважением.
Убедившись, что кроме собак вокруг никого нет, она с недоумением вновь посмотрела на старого пса. — Не сувать, а совать, — голос учительницы дрогнул.
Опять наступила тишина.
Внезапный пронзительный вой сирены прорезал тишину, словно острым ножом рассек ночь, и эхом отозвался в каждом уголке сонного посёлка, затерянного среди уральских лесов.
Вторая собака подхватила мотив сирены истошным, протяжным воем. «Оборотни…» — мелькнула мысль в голове Тамары.
Яркая вспышка, подобная потоку молока, осветила пожелтевшие вдали леса и поля. — Цыц! — вновь окликнула Тамара и, схватив вилы, прислонённые к крыльцу, решительно направилась к собакам.
Старый, поседевший от времени и пыли пёс застыл на месте, а молодой, с острыми, словно лезвия, ушами, лёг на живот и, повернув голову набок, косо наблюдал за учительницей.
И в этот момент, если бы кто-либо внимательно присмотрелся к ним, он заметил бы в глазах зверей что-то поразительно человеческое.
Остановившись в трёх шагах от собак, Тамара снова обратилась к седому псу: — Что здесь происходит?
Старый пёс медленно повернул голову и, уставившись в Тамару, произнёс: — Ты, глупая женщина, не понимаешь!
Сегодня ночью всё изменится.
Тамара, несмотря на охвативший её страх, пыталась сохранить остатки хладнокровия.
