Каждое лето повторяется одна и та же ситуация.
Как только мы оказываемся на даче, родственники мужа начинают «неожиданно» проявлять желание к нам заглянуть. «Можно мы к вам?» — «Совсем ненадолго!» — «У вас там такой воздух, солнце, красота…» — «Мы своё с собой привезём!» Под «своим» они подразумевают пару пакетов яблок и чипсов, а каждому по мороженому, которое, конечно, может и не дойти до рук.
Да, именно так и происходит.
А готовить, накрывать на стол и убирать буду я.
Всегда.
Потому что у них в семье именно так заведено.
Мой Иван вырос в традиционной семье, где женщина — это кухня, уборка и домашние дела, а мужчина — добытчик и вольный хозяин дивана.
Его отец и сейчас не прикасается к посуде и не знает, где у них дома лежит стиральный порошок.
Свекровь гордится тем, что за тридцать лет брака ни разу не позволила мужу самостоятельно приготовить ужин. «Мужчина должен быть накормлен женскими руками» — её любимая фраза, которую она произносит с таким трепетом, словно цитирует священное писание, честное слово.
И вот мой супруг, воспитанный в таких традициях, искренне не понимает, почему я не хочу превращать нашу дачу по выходным в ресторан для всей его семьи.
За пять лет брака мы ведём эту молчаливую, а иногда и весьма явную борьбу.
Я пытаюсь обозначить границы, он — их игнорирует. — «Оля, это же наша семья!» — глаза у него такие жалостливые, будто я котёнка на мороз выкидываю. — «Как можно отказывать родным людям?
Я же не собираю толпу друзей!»
Этот взгляд действовал первые два года нашего брака.
Потом я научилась сопротивляться. — «Иван, когда покупали эту дачу, мы договорились, что здесь будем отдыхать МЫ.
Не твои родители, не твоя сестра, не твой зять, не твои племянники.
МЫ.» — «Да они нам помогают!»
Это его излюбленный довод. «Помогают».
Когда свёкор учил меня варить варенье, хотя сам в жизни даже чайник не включал.
Или когда свекровь «помогала» накрывать на стол, рассказывая, что в приличных семьях она когда-то гладила скатерть с крахмалом для своей свекрови, а из пластиковых стаканов пить некрасиво. — «Ага, как в прошлый раз: твоя сестра с детьми, которые кричат и носятся, словно угорелые.
Твоя мать будет сидеть с видом королевы и командовать, что и как мне делать.
Твой отец начнёт делить всех на «женщин у плиты» и «мужчин у мангала».
А твой зять, как только откроет бутылку, опять начнёт рассказывать анекдоты времён Хрущёва.
Ты будешь хвалиться новым телефоном и рассказывать, какой ты успешный стал.
А я — снова на кухне.
НЕТ, спасибо!
Я помню, как в прошлый раз к ужину приготовила три салата, основное блюдо, гарнир и десерт.
А свекровь с невинным видом спросила: «А фруктов не будет?».
И Иван радостно согласился вместе со всеми.
Мне пришлось идти в магазин за фруктами, пока они сидели в беседке и пили чай со сладостями, которые я испекла накануне.
Мне кажется, наш брак — это вечная борьба за равенство.
Я работаю столько же, сколько и он.
Зарабатываю столько же, сколько и он.
А когда мы только встречались, он казался таким современным!
Тогда, ухаживая, говорил о равных отношениях и партнёрстве.
Говорил красивые слова, слушать было приятно!
Но как только мы обменялись кольцами — будто подменили человека.
Постепенно, шаг за шагом, он превратился в папашу.
Теперь, когда прошу его просто помыть тарелку — он смотрит на меня так страдальчески, словно я прошу его перейти Северный полюс вброд.
И ведь я не прошу ничего сверхъестественного — просто убрать за собой посуду!
А он строит такое мученическое лицо, что можно написать икону «Святой Иван, страдающий у раковины».
Разговор о том, чтобы он загрузил стиральную машину, напоминает предложение совершить подвиг, достойный Геракла. «Я не знаю, как она работает», — говорит он, глядя так, словно перед ним квантовый компьютер, а не машинка с двумя кнопками.
А ещё эти фразы, от которых меня трясёт: «Ты же женщина, тебе лучше знать», «У тебя выходит лучше», «Мама всегда сама всё делала».
Да твоя мама сама выбрала такую жизнь!
Я — не твоя мама, и мой выбор совсем другой.
На этот раз я решила: всё.
Точка.
Никаких гостей на даче.
Я хочу отдыхать, а не стоять у плиты все выходные.
За неделю я сообщила Ивану, чтобы он заранее предупредил своих.
— Никаких гостей.
Не хочу.
Не буду.
Всё.
