— Без мамы, только мы вдвоём! — прозвучало требование.
— Мы уже пять лет ведём разговоры «вдвоём».
Но каждый раз после этих бесед ты бежишь к маме и рассказываешь ей всё, что я говорила.
А потом она использует это против меня.
— Я больше так не буду! Обещаю!
Ольга встретилась взглядом с Дмитрием.
В его глазах читались паника, страх и даже что-то, напоминающее любовь.
Но ни тени решимости что-либо изменить.
— Дмитрий, скажи честно.
Если бы сейчас стоял выбор — переезжает твоя мать в другой город или ухожу я — что бы ты предпочёл?
Он открыл рот, но быстро закрыл его.
Ответ ярко выделялся на его лице.
— Видишь, — тихо улыбнулась Ольга с грустью, — ты даже не сомневался ни на секунду.
— Верно! — вмешалась Тамара Сергеевна. — Мать — она одна!
А жён может быть сколько угодно!
Эти слова стали последним ударом.
Ольга рассмеялась — звонко, искренне, впервые за долгое время.
— Знаете что?
Вы созданы друг для друга.
Живите вместе, стройте планы, распределяйте несуществующие деньги.
А я пойду жить своей жизнью.
Она миновала ошарашенного Дмитрия и направилась к выходу.
У самой двери обернулась.
— И да, Тамара Сергеевна.
Насчёт наследства.
Вчера я перевела все деньги на счёт кулинарной школы.
Полная оплата годового курса.
Так что ремонт можете не планировать.
Дверь закрылась с тихим щелчком, оставив мать и сына в полном молчании.
Прошло шесть месяцев.
Ольга стояла в своей небольшой кондитерской, которую открыла после окончания курсов.
Помещение было крохотным — всего три столика, но уютным и светлым.
На витрине красовались торты, которым она научилась придавать вид настоящих произведений искусства.
Колокольчик над дверью прозвенел, и в помещение вошла посетительница.
Ольга подняла голову и застыла.
Перед ней стояла Тамара Сергеевна.
Свекровь выглядела постаревшей.
Исчезла привычная воинственность, плечи опустились, а в глазах читалась усталость.
— Здравствуй, Ольга.
— Здравствуйте, Тамара Сергеевна.
Что привело вас сюда?
Свекровь осмотрелась, оценивая интерьер, витрину, фотографии счастливых посетителей на стенах.
— Дмитрий не в курсе, что я здесь, — наконец сказала она.
— И?
— Он… изменился после твоего ухода.
Стало злым и раздражительным.
Срывается на мне.
Ольга молчала, продолжая протирать и без того чистую витрину.
— Я пришла… — Тамара Сергеевна замялась, словно ей было трудно подобрать слова. — Я пришла извиниться.
Ольга приподняла бровь.
За пять лет знакомства она ни разу не слышала, чтобы свекровь кому-то извинялась.
— Я была неправа.
Я разрушила его семью.
И теперь… теперь он меня за это ненавидит.
— Он сам сделал свой выбор, — спокойно ответила Ольга.
— Да.
Но я воспитала его таким.
Беспомощным, зависимым, неспособным принимать решения.
Я думала, что поступаю правильно, что оберегаю его.
Но на деле… на деле я сделала из него инвалида.
Эмоционального инвалида.
В её голосе звучала такая боль, что Ольга невольно смягчилась.
— Хотите кофе?
Тамара Сергеевна кивнула.
Ольга приготовила две чашки своего фирменного капучино и села напротив бывшей свекрови.
— Знаете, я не держу на вас зла, — произнесла она. — Благодаря вам я стала понимать, чего хочу от жизни.
