У нас самая обычная семья. Мы с мужем Вовой копим на первый взнос по ипотеке, снимаем квартиру. Растим мы сына Лешу, который в следующем году пойдет в 1 класс.
Мои родители живут далеко, с ними мы общаемся. Но только отношения у нас натянутые. И всему причиной являются деньги.
Я маме и папе каждый месяц высылала суммы денег. Но при этом они умудрились за пару лет так и не заплатить за квартиру. И из-за этого у меня арестовали 400 тысяч на карточке, потому что я была прописана в той квартире.
Вова не сказал мне ничего, но мне все равно было неловко. После этого случая я старалась не тратить лишний раз на себя деньги. Так у меня не появлялось чувства вины.
Супруг помогал деньгами сестре Лиде и матери Алевтине Петровне. Это было нормальной практикой всегда, я не имела ничего против. Но с момента, когда у меня стали вычитать из зарплаты деньги в счет оплаты коммуналки родителей, мы вынуждены были начать экономить. И муж урезал финансирование своих родных.
За этим последовали недовольства. Но Вова старался пресекать любые попытки матери клянчить деньги. Работать при этом родня супруга не думала. И Алевтина Петровна, и Лида были склочными и злыми, поэтому ни в одном коллективе не могли прижиться.
Свекровь и золовка, когда поняли, что от Вовы они не получат ни одной лишней копейки, стали наседать на меня. Они писали мне сообщения с угрозами, с требованиями. Я все это рассказывала мужу. Он тогда пытался влиять на близких.
В прошлом месяце, когда мы собирались на шопинг, я опять решила отказаться от всего для себя.
— Нужно купить куртку Леше, а еще электрочайник
Ты же себе ботинки хотела, — напомнил мне муж.
— Подождут.
— Тебе опять писали и звонили мои? Не слушай их. У нас в приоритете стоит наша семья. А мои мама и сестра могут пойти поработать.
Тогда я успокоилась, стала говорить, что не помешает еще и джинсы мне новые купить. Муж согласно кивнул головой.
На следующий после шопинга день мне стала писать золовка. Она требовала, чтобы я поговорила с Вовой, попросила у него денег. Но я ответила, что у нас бюджет до копейки расписан.
Вечером я рассказала супругу, что звонила его сестра. Он меня только поддержал, сказал, что я правильно ей ответила.
Когда выходные закончились, когда началась рабочая неделя, я и думать забыла, что был неприятный разговор с золовкой. Но денежная тема опять всплыла, когда я возвращалась вечером домой.
Меня около подъезда поджидала свекровь. Алевтина Петровна старалась быть приветливой, улыбалась мне.
— Не выгонишь? – спросила свекровь.
— Нет, проходите в квартиру. Но Вовы нет еще, потому что он позже меня приходит.
— Я в курсе.
Тогда я не почувствовала подвоха. А напрасно.
Когда мы оказались в квартире, свекровь стала мне выговаривать по поводу того, что я отказала ее дочери в просьбе.
— Ты как посмела? Думала, что прибрала моего сына к рукам? А вот и нет. Он не будет делать то, что ты говоришь.
— Правильно, потому что Вова поступает так, как он считает нужным.
— Не надо врать! Я знаю, какой мой сын. Ты его испортила своими установками. Он всегда нам помогал, а теперь перестал.
— Вова сам принимает решения, — повторила я. – На него влиять никто не может. И я в том числе.
— Только я могу командовать моим сыном, — сказала Алевтина Петровна. – Запомни это и прекрати лезть в нашу семью!
— Уходите, сказала я свекрови.
— И не подумаю. Я пойду тогда, когда посчитаю нужным, а еще тогда, когда ты мне дашь денег.
Я не выдержала, схватила свекровь за руку, поволокла ее к выходу. Она долго кричала, сопротивлялась. Но я все равно выставила ее за дверь.
Когда я закрыла квартиру на замок, я позвонила мужу.
— Заберешь ребенка из сада?
— Конечно.
— И еще нам надо квартиру новую найти, переехать в ближайшее время. Иначе мы не сможем жить спокойно.
Муж не стал мне задавать никаких вопросов по телефону. Он и так все понял. А дома я ему уже подробно объяснила, что произошло. И мое предложение по поводу переезда Вова поддержал.
Уже через две недели мы жили в другом районе. Номера Алевтины Петровны и Лиды мы заблокировали. Когда им понадобятся деньги, они вполне могут пойти на работу.
