— Пускай ищет. Но подальше от меня, — попрощавшись с почти-бывшей родственницей, Виктор положил трубку и принялся собирать вещи за Дашу.
Ведь тут она тоже себе не изменила – стояла с сумкой в руках и, хлопая глазами, смотрела на полки, будто бы не зная, с чего начать.
— Я совсем не умею готовить. Ну, знаешь, не мое это, — признается Виктору Даша чуть ли не на первом свидании.
— Могу тебя научить, — с улыбкой предлагает парень.
В его понимании, приготовление еды – это самая простая задача. Он, воспитанный матерью одиночкой, спокойно решал все бытовые вопросы начиная с десяти лет.
Потому что иначе было особо-то и нельзя. Некому было перепоручить заботу о ребенке и присмотр за ним.
А сама мама уставала на работе и подработке, поэтому и поделили они обязанности таким образом, чтобы Витя и готовил, и уборку делал, и на стиральной машинке кнопки нажимал.
Он-то со школы приходит в два часа дня и сам себе предоставлен до ночи, а мама хорошо, если в десять возвращается.
Так что Витя с этим раскладом был согласен и прилежно готовил, стирал и убирал их небольшую квартирку вплоть до окончания школы.
Там уже стало проще. Витя поступил на заочное и устроился на работу. Мама уволилась с подработки, после чего быт честно «попилили» на двоих.
Ну а потом Витя решил устраивать личную жизнь и для этого снял себе отдельную однушку. Вылетел из гнезда, так сказать.
— Ну не знаю даже… Меня пытались, но как-то не получалось, — фыркнула Даша, выдернув парня из череды воспоминаний.
Витя пожал плечами и заговорил о другом. В его понимании, обсуждение быта было чем-то неважным. Простым, повседневным и… Ну вот не обсуждает же никто, как уборную посетил?
Вот и в уборке, готовке и стирке нечего обсуждать. Каждый делает свою часть работы в доме – и все на том.
Даша до свадьбы съезжаться с Виктором отказалась.
— Пойми меня правильно, вот это вот сожительство – это вообще не по мне, — морщилась она каждый раз, когда Витя предлагал переехать к нему.
И избавиться, наконец-то, от необходимости жить в однушке с матерью и младшей сестрой.
Да, у него тоже однушка, но ведь вдвоем в комнате лучше, чем втроем, разве нет?
Как оказалось, не лучше. Даша не хотела «брать на себя обязательства» до тех пор, пока не взяли ответственность за нее.
Витя не очень понимал, о какой ответственности речь, ведь женщина – это не ребенок и не домашнее животное, но логику в Дашиных словах он не мог найти достаточно часто.
Добавляла масла в огонь и мать, каждый раз на слова Вити о Даши отвешивая закономерное:
— Ну хочет девчонка штамп в паспорте, что тут такого? Все хотели.
Может, у нее мама настолько строгая, что весь мозг вынесет, если она к парню без штампа переедет, а может, пунктик какой.
Не грузи себе этим мозг, сын, просто женись – и все на том.
В конце концов, сейчас не восемнадцатый век, если вдруг что будет сильно не так в браке – можно с легкостью развестись и остаться каждый при своем.
— Ой, зря ты так мальчишку своего торопишь, — возражала матери Виктора давняя подруга. – А ну как девчонка решила захомутать парня и развести его на имущество.
Знаешь же, что половина купленного в браке ее будет?
— Это что же он в браке купить успеет, с нынешними-то ценами и его зарплатой в сорок тысяч? – хмыкала мать. – Машину подержанную, которая развалится через два года?
Или, может, аж целый электрочайник с утюгом, который потом придется делить аж через суд?
Виктор отфыркивался, слушая отповедь матери. Подруга у нее, и соседка их, в принципе была помешанной немного на имуществе, которое можно было бы отобрать.
Да вот только у Виктора не было ничего подобного. Доля в родительской квартире в любом случае была добрачной и разделу не подлежала.
А уж гипотетические накопления делить, которых, скорей всего, и не будет вовсе – это можно всю жизнь от девушек прошарахаться.
Витя шарахаться не хотел. Да и Даша ему нравилась. Пусть и со своеобразной логикой, но она была все же хорошим человеком, как ему казалось.
Добрая, с чувством юмора, с теми же вкусами, что и у Виктора.
А еще – не требующая от кавалера дорогущих подарков и поступков в духе «залезь на одиннадцатый этаж по балкону, чтобы доказать мне свои чувства».
Адекватной она была, короче говоря. И Виктору это нравилось. Ну и внешность нравилась, конечно, куда же без этого.
В общем, предложение он Даше сделал. И та согласилась.
Сразу после ЗАГСа та переехала к Виктору и тут-то вскрылся маленький такой подвох, который Виктору совсем не понравился.
Если бы дело было в каких-то постельных неурядицах – тут уж парень постарался бы и нашел выход.
Но семейная лодка начала разбиваться о быт, как и грозили молодому человеку знающие люди.
И суть разбивки была в том, что Даша не умела готовить, как сама и призналась ранее. И ладно бы только готовить!
После первой недели совместной жизни Виктор был вынужден признать, что его супруга – натуральная неряха, которая не умеет и не хочет даже за собой грязь убрать.
Которая разбрасывает везде грязные носки, может пройти в обуви в комнату, вытереть грязные пальцы об обивку дивана…
Короче говоря, Даша оказалась типичным мужиком. И Вите это конкретно не понравилось, о чем он теперь уже жене высказался в открытую.
И предложил план действий по исправлению ситуации.
Про себя потом многократно жалел, что не предложил сразу развод. Ведь мерил все по себе, считая, что Даша – такой же человек, которому просто не повезло в определенный момент.
Не получила она нужные знания и навыки по какой-то причине. Не приучили ее в семье к порядку и домашнему труду.
Но ведь было бы желание – а все остальное приложится, разве нет? Так всегда учила Виктора мама.
А вот Дашу, как оказалось, учили как-то по-другому.
— Милый, у тебя так вкусно получается. Может быть, давай ты будешь готовить?
— Даша, готовить я буду только тогда, когда ты будешь зарабатывать деньги на нас двоих.
Вот тогда я могу взять на себя роль домохозяина и в одно лицо готовить, стирать, убирать, можешь даже парочку детей родить – и ими заниматься буду на твои финансы.
А что ты так на меня смотришь? Женщины-домохозяйки именно так и живут что в столь любимых тобой американских сериалах, что у нас.
А до тех пор, пока впахиваем мы одинаково – домашние дела тоже делятся на двоих.
В крайнем случае, я могу взять на себя готовку при условии, что ты будешь приносить продукты и мыть посуду.
— Ну нет, это слишком скучно, — вздыхала Даша.
И снова сжигала яичницу вместе со сковородой.
Виктор, на самом деле, впервые видел, чтобы кто-то умудрился сжечь антипригарное покрытие, и даже подумывал написать про жену в Книгу Рекордов Гиннеса.
Два месяца Виктор бился над попытками научить Дашу основам ведения домашнего хозяйства.
Ведь если он все это освоил, будучи мальчиком десяти лет, разве не сможет то же самое усвоить молодая женщина «слегка за двадцать»?
Как оказалось, нет, не может.
Пока Виктор был рядом, все было нормально. Под его постоянным присмотром Даша могла приготовить омлеты, кашу, постирать и развесить рубашки, протереть пыль и вымыть пол.
Но стоило оставить ее с домашним хозяйством один на один, как по возвращению домой Виктор получал очередную порцию углей, вздувшийся ламинат, забитый непонятно чем фильтр пылесоса и многие другие не очень-то приятные сюрпризы.
— Ну что поделать, не дается мне это, — чуть не плакала Даша.
И Виктор, подавляя раздражение, утешал и подбадривал, как ребенка. Мол, не переживай, всему еще научишься.
Так было до того дня, когда он забыл в квартире карточку и вынужден был с остановки побежать обратно домой.
Отзвонившись на бегу на работу с сообщением о том, что опоздает, он открыл дверь и застал любопытный телефонный разговор.
— Светка, да говорю тебе – дожму я этого ло…ка. Надоест ему – и не будет больше меня заставлять, чтобы рубашки ему стирала и полы мыла.
Сам пусть все делает, я женщина, а не посудомойка. А то тоже мне, нашел …ру.
«Даша, раз мы оба работаем, то должны и бытом оба заниматься», — кривлялась Даша, пародируя Витины интонации.
И в этот момент заметила, что парень стоит в дверях, побелевшими от злости пальцами сжимая в руке ключи.
– Витя? А ты что тут делаешь…
— Неважно, что я тут делаю, но ты здесь к вечеру ничего делать не будешь.
Вещи собрала – и к маме обратно. На развод я завтра же подам.
— Какой это развод? Это вот так ты меня любишь, значит? Попользовался – и прощай, любовь, завяли помидоры?
— Помидоры ты и не садила, чтобы они вяли. А я тебе не «ло…ок», как ты меня только что назвала.
Ищи себе такого, кто будет тебя на своей шее тащить, позволяя ноги свесить.
А я этим заниматься не буду, — отчеканил Виктор.
И принялся набирать тещу, чтобы встретила дорогую доченьку со всеми вещами да помогла вещи из такси в квартире перетаскать.
— Что, оказалось, что мужу нужен не только тот пирожок, который сам знаешь где, но еще и какой-нибудь печеный? – скабрезно пошутила теща. – А ведь говорила я ей, учить тоже пыталась, да только у нее на все один ответ, мол, найдет себе такого, кто будет на себе быт тянуть, а она просто будет рядом красивая.
— Пускай ищет. Но подальше от меня, — попрощавшись с почти-бывшей родственницей, Виктор положил трубку и принялся собирать вещи за Дашу.
Ведь тут она тоже себе не изменила – стояла с сумкой в руках и, хлопая глазами, смотрела на полки, будто бы не зная, с чего начать.
Проводив почти бывшую жену в добрый путь, Виктор поехал в гости к маме и принялся рассказывать о своем неудачном опыте.
— Ну и что теперь печалиться, сынок? Первый брак, он, как первая любовь – удачным бывает редко. А ты свое счастье еще найдешь, — хмыкнула мать.
— Найду, — согласился с ней Виктор.
Про себя отметив, что теперь смотреть будет внимательней. И точно не поведется на красивые глазки и отмазки в духе «ой, я такая неумелая, ничего не могу».
Потому что нет слова «не могу». А вот «не хочу» — очень даже.
И всех этих «не хочу» лучше от себя держать как можно дальше.
А то окажешься потом тем самым простачком, которого будут пытаться «дожимать»…
И зачем ему это надо?
Автор: Екатерина Погорелова
