Ищем клад – и домой.
Старая терраса начиналась сразу за домом.
Деревянные столбы, проволока, натянутая между ними, и ряды лоз, словно зелёные тоннели.
Когда мы были детьми, отец всегда сердился, если мы слишком быстро бегали там: «Проволоку разорвёте!» Теперь проволока кое-где была порвана, столбы наклонились, а между рядами пробивалась трава. – Интересно, под какой лозой он имел в виду? – Сергей вертел в руках лопату. – Здесь их сотни. – Под одной, – ответила Тамара, заправляя волосы под косынку. – Классическая загадка.
В итоге решили пойти простым путём: стартовать от дома и двигаться дальше.
Шаг – лопата, шаг – лопата.
Через час работы я уже начал ненавидеть всё.
Земля оказалась тяжёлой и глинистой, лопата вязла, будто в густом тесте.
Спина болела, кроссовки погрязли в грязи. – Как там твоя менеджерская спина? – с ехидством спросил Сергей, перекидывая комья земли. – Моя спина скоро подаст заявление об увольнении, – пробормотал я.
Клада, конечно, не было.
Ни блеска монет, ни даже подозрительной коробки.
Только корни, земля, несколько ржавых гвоздей и обломок бутылки.
На третий час я в очередной раз вонзил лопату в землю и услышал голос сзади: – Эй, вы виноград решили пересаживать или землетрясение устроить?
Я обернулся.
На краю террасы стоял дядя Виктор – сосед, вечный везунчик и язвитель.
Он всегда появлялся рядом, когда происходило что-то важное, и непременно комментировал. – Клад ищем, – выдохнул Сергей. – Папа сказал, под лозой закопан.
Дядя Виктор усмехнулся и закурил. – А, и вам про клад рассказывал, – кивнул он. – Мне тоже тогда говорил.
Лет пять назад.
Только я думал, что он вам объяснит… – Что? – насторожилась Тамара. – Да что вы сами додумаетесь, – пожал плечами Виктор. – А он, наверное, до последнего верил, что вы на землю вернётесь. – Вы хотите сказать, что клада нет? – устало спросил я. – Да зачем он ему… – взмахнул рукой сосед. – Он каждый год вам мешки винограда в Диканьку возил, вы корчили рожи: «Мы такое не едим, у нас киви и манго есть».
А он всё равно возил… Он вам всю жизнь клад под ноги сыпал, а вы во дворе оставляли. – Он затянулся и добавил: – Ваши лозы старые и заброшенные.
Перекопаете, проредите, обрежете как надо – вот и клад.
Я хотел возразить, но промолчал.
От его слов стало неприятно, словно он проник внутрь и ткнул пальцем в самое больное место. – Нам сказал – под лозой, – упрямо повторил Сергей. – Значит, будем копать. – Копайте, – не стал спорить Виктор. – Только заодно и толк в этом сделайте.
А то вы сейчас яму выроете – и в Диканьку, а здесь всё заросло.
Он ушёл, оставив нас в рыхлой земле и с странным ощущением.
С одной стороны, хотелось бросить всё и уйти.
С другой – было стыдно просто так, после этих слов.
Через пару дней наш «поиск клада» перестал быть игрой и превратился в работу.
Мы с Сергеем стали не просто копать ямы, а действительно перекапывать междурядья, вырывать сорняки, обрезать сухие ветки.
Дядя Виктор, к нашему удивлению, приходил помогать.
Он показывал, как правильно делать «зелёнку» – прищипывать молодые побеги, формировать кусты, устанавливать новые столбы.
Тамара носила воду, смазывала мазью наши мозоли и ругала, когда мы хотели сэкономить силы.
Мы работали и молчали. А когда силы заканчивались, начинали говорить – не о кладе, а о нём.
