Тамара, бледная и измученная после изнурительных родов, с мольбой смотрела на врача, надеясь увидеть хоть немного сочувствия в её глазах.
Однако женщина даже не собиралась проявлять жалость к той, кто сама едва не погубила собственного малыша. — Что это за смена у меня вчера была? — огляделась она, бросая строгие взгляды на рожениц. — Одна забила на ребенка, другая и вовсе не стала вставать на учет.
Пришла рожать, не посетив ни одного приема у гинеколога.
Что, мамы вас ничему не научили?
Иванова, это к тебе обращение!
Ольга подняла голову с подушки. — Я из детдома, — спокойно ответила она и снова легла. — Понятно, — врач направилась к двери. — Ждите, скоро принесут ваших малышей, — сказала она женщинам в палате.
Затем вышла.
Ольга приподнялась на локтях, чтобы взглянуть на Тамару.
Та лежала на спине, уставившись в потолок.
Её мысли были о сыне, который, по словам врача, заглотил зелёные воды, страдал от двойного обвития пуповиной и гипоксии… Врач ещё что-то говорила, пока Тамара отдыхала в кресле, пытаясь прийти в себя, но все сложные термины быстро забылись.
У Ольги же ситуация сложилась иначе.
Ребенок родился недоношенным, но живым.
Врач уверила её, что это даже лучше — таких малышей легче выходить, чем переношенных с их осложнениями при родах.
Ольга смотрела на кончик носа Тамары и думала о Алексее.
Она знала, что мужчина сейчас восстанавливается после аварии и вместе с Тамарой живет в чужой квартире.
Если он останется инвалидом, кто тогда поможет ей воспитывать ребенка? — Ничего, — думала Ольга, укладываясь под одеяло, — выздоровеет, а там и деньги появятся, и новую квартиру купит.
Я с него ни на шаг не отстану.
Тамара же не желала находиться в одной палате с Ольгой.
Ей было противно думать, что именно эта женщина родила ребенка от её мужа.
