В торговом центре стояла жара.
Ольга не захотела спускаться в гардероб, и теперь жалела об этом: пуховик был слишком громоздким, чтобы нести его в руках, а по спине уже струилась потная влага, а лицо, вероятно, напоминало только что вышедшее из парилки.
Продавцы смотрели на неё с недоверием, так как Ольга бродила взглядом по витринам без цели, а на все предложения помочь с выбором отвечала нечленораздельным мычанием.
На пуховике виднелись пятна: Ваня вчера пролил на него сок, а другого у Ольги не было — она хотела купить новый, но решила, что мама расстроится.
Этот пуховик был самым роскошным подарком, который мама преподнесла ей к двадцати семи годам.
Когда брат Сергей находил под ёлкой классные коньки, Ольге доставалась пластиковая кукольная кроватка, когда же ему на выпускном вручили ключи от машины, Ольга получала подвеску из поддельного золота.
Пуховик был фирменным.
Хотя приобретённый на распродаже, он всё равно оставался дорогим и очень тёплым. – Раз уж с Ваней столько ходишь, – проворчала мама. – И зачем тебе это, непонятно.
Вон вы на балконе спали, и ничего.
Когда спустя три года Ольга решила заменить пуховик, поскольку светлый материал сильно пачкался, мама обиделась: – Он дорогой, я думала, ты будешь носить его несколько лет!
И Ольга не стала менять.
Пуховик действительно был качественным: ни один шов не расползся, пух не вылезал и не собирался в комки даже после стирки, в нём было тепло.
Однако белый цвет давно сменился грязно-серым с жёлтыми пятнами.
Продавцы, видимо, воспринимали Ольгу как нищенку или бездомную, которая зашла погреться в торговый центр.
Но Ольга пришла не ради тепла.
Ей нужно было подобрать подарок маме на день рождения.
Та никогда не облегчала ей задачу, не говорила, чего хочет, а если подарок оказывался не по душе, мама сердито молчала весь праздник и ещё месяц после.
Угодить маме удалось всего дважды: первый раз Ольга подслушала, как мама говорила тёте Люде по телефону, что мечтает о покрывале с райскими птицами, а во второй раз Сергей проговорился, что мама попросила у него мультиварку, а он уже приобрёл постельное бельё.
Подарки Сергея мама принимала всегда с радостью, даже если это была огромная чёрная ваза, которую было некуда поставить и нечего в неё класть.
Вазу Сергею преподнесли Кузнецовы, мама тоже была на том дне рождения, но сделала вид, будто ничего не знает и не помнит. – Сынок, откуда у тебя такая замечательная ваза? – мурлыкала она. – Она отлично впишется в тот угол.
– Василий, что ты стоишь? Подвинь тумбочку!
Отец никогда не возражал маме, и, наверное, Ольга унаследовала это качество от него.
Они с папой были похожи: невысокие, светловолосые, с лишним весом.
Отец был добрым человеком, но слабовольным: когда родители поженились, все ожидали от него блестящей карьеры, но в итоге он так и остался по сути клерком, уступая более решительным и хитрым конкурентам.
Мама ругала его за это, он вздыхал, но изменить ничего не мог.
Свою квартиру они так и не купили, жили в бабушкиной, которая, в отличие от сына, была очень энергичной и в свои семьдесят четыре года самостоятельно вела бизнес и поддерживала сына.
Черная ваза была бельмом в зале, все спотыкались о выдвинутую тумбочку, но маме было всё равно: Сергей подарил — значит, это шедевр.
Когда Ольге было шестнадцать, она не удержалась и спросила: – Почему ты любишь Сергея больше, чем меня?
– Какая глупость, – ответила мама. – Я вас одинаково люблю.
Просто он мальчик, а мужчины требуют больше заботы, чем женщины.
Тогда Ольге показалось странным, ведь мама совсем не заботится о папе, а он тоже мужчина.
Иногда ей даже казалось, что мама не выносит отца, так она кривится, когда он прикасается к ней.
Взгляд Ольги упал на витрину с серёжками, которые она заметила, стоя в соседнем магазине среди духов и косметики.
Это было именно то, что нужно!
