Мир вокруг рухнул.
Я села на кровать, ощущая, как кровь гудит в ушах. — Что? — Он сообщил, что подал заявление в загс.
Через месяц всё закончится. — Алексей… почему так?
Мы ведь можем всё исправить… — Что именно исправить? — в его голосе слышалась усталость. — Ольга, мы просто не созданы друг для друга.
А дети… Мне нужны дети.
Наследники.
С тобой их не будет. — Но ведь мы даже толком не проверялись!
Возможно, причина не во мне… — Проблема в тебе, — твердо ответил он. — Мама права.
У меня всё нормально.
Я смотрела на человека, с которым провела пять лет, и не могла его узнать.
Где тот Алексей, что клялся в любви?
Который обещал, что мы переживём всё вместе? — По совету свекрови муж меня бросил, — прошептала я, и эти слова прозвучали как приговор.
Алексей отвернулся к стене. — Никто тебя не бросает.
Просто наш брак себя исчерпал.
Остаток ночи я провела без сна.
Утром, когда Алексей ушёл на работу, а свекровь поехала в поликлинику, зазвонил телефон. — Олюшка, доченька, — услышала я взволнованный голос мамы. — У меня для тебя новости. — Мам, не сейчас.
У нас с Алексеем… — Ольга, послушай меня.
Погибла тётя Люба.
Тётя Люба.
Мамина старшая сестра, которая много лет назад переехала в Одессу и с которой мы почти не поддерживали связь.
Встречались редко, только на больших семейных праздниках, и то не всегда. — Прими мои соболезнования, мам.
Но сейчас я не могу… — Ольга!
Она оставила тебе всё!
Я не поняла. — Что? — У неё не было детей, помнишь?
Так вот, она составила завещание.
Квартира в Одессе, банковские счета… Ольга, там более пяти миллионов гривен!
Телефон выскользнул из рук.
Пять миллионов?
Квартира в Одессе?
Это должно быть ошибка.
Но мама говорила серьёзно.
Выяснилось, что тётя Люба всю жизнь работала в крупной компании, откладывала деньги, была очень бережливой.
А детей у неё действительно не было — то ли не получилось, то ли не захотела.
И всё своё имущество она оставила мне — единственной племяннице.
Следующие недели пролетели, словно в тумане.
Я бегала между юристами, нотариусами, банками.
Оформляла наследство, разбиралась с бумагами.
В это время Алексей почти не ночевал дома, а свекровь открыто игнорировала меня. — Отлично устроилась, — сказала она однажды утром, когда я собирала вещи. — Наверное, рухлядь в наследство досталась, теперь муж не нужен.
Я не стала объяснять, что наследство здесь ни при чём.
Что отдала бы все эти миллионы за один тёплый взгляд мужа, за его поддержку в трудный час.
Развод прошёл формально.
Алексей пришёл в загс мрачным, даже не попытался поговорить.
Расписались — и всё.
Пять лет совместной жизни завершились подписями в книге регистрации.
В начале лета я переехала в Одессу.
Тётинa квартира оказалась просторной двушкой в хорошем районе.
Старомодной, но уютной.
Здесь пахло лавандой и старыми книгами.
Первые дни я просто приводила квартиру в порядок, перебирала вещи тёти.
И постепенно начала дышать свободнее.
Никто не упрекал меня в бездетности.
Никто не называл меня плохой женой.
Никто не сравнивал меня с другими женщинами.
А потом возникла идея, которую я вынашивала годами, но так и не решалась воплотить.
Цветочный магазин.
Я всегда любила цветы и разбиралась в них.
В прежней жизни это была лишь красивая мечта.
Теперь же у меня появилась возможность её осуществить.
Небольшое помещение в цокольном этаже нашлось быстро.
Аренда была доступной, а расположение — удачным.
Рядом метро, жилые дома, небольшой офисный центр.
Я назвала магазин «Лаванда» — в честь любимого аромата тёти.
И с головой ушла в работу.
