Он бродил туда-сюда, а она безропотно открывала дверь — сиротка была, ни отца, ни матери.
Появился у неё животик, а он что — стал злодеем?
Сам вырос без отца, женился.
Вроде бы даже полюбил её, и что с того?
Она была отличной хозяйкой, подружилась с матерью, аккуратная, та самая Тамара… видно, что любила его.
Когда у них уже родился второй сын, он встретил свою Инну, как же она так быстро выросла?
Сильная, с томным взглядом, пахнет травами…
Думал, просто развлечётся с девушкой, а она его так закрутила, словно кольцом обвила…
Он ушёл, закрыл глаза и шагнул в бездну, оставив троих, хотя детей он действительно любил, очень любил.
Но вдруг что-то помутилось в голове, ведь именно так он рассуждал.
Дети… а что с детьми?
Он ведь выжил, они тоже выживут, как-нибудь. А Инна заявила, что своих рожать будет…
Илья отворачивается на улице, словно нож в сердце, да, а двое малышей ещё, девочка вообще ничего не помнит, что он теперь сделает — просто полюбил…
Люди судят, называют его извергом, осиротил детей, даже не пришёл проститься к матери.
Но он не мог, не мог смотреть в молчаливые глаза Тамары.
Тогда, на подъёме, вывез всё… А потом… эх, судят его, а кто заглянул к нему в душу?
Заглянул ли вообще?
Говорят, у него чёрная душа, может, и правда…
Павел подошёл к свежему холмику с крестом, покрытым белым полотенцем, встал на колени. — Прости… прости, мать… — Она тебя простила, Алексей… перед смертью пришла в себя. — Ты… что здесь делаешь? — спросил сурово у Тамары. — Завтрак принесла, что ли? По христианскому обычаю… Вот, выпей, помяни матушку свою…
Помолчали. — Ну… я пойду, а ты… поговори с ней. — Услышит ли? — Услышит, Алексей, материнское сердце такое… А жизнь, она такая, Алексей… закружит…
Доброе утро, мои дорогие, давно Павел хотел поделиться своей историей, растянем её на два дня.
Обнимаю вас крепко, посылаю лучи добра и позитива.
Всегда ваша Мавридика д.
Спасибо вам огромное за поддержку, я очень признательна!
