Луч света фонаря выхватил из темноты комок тряпья, припорошенный снегом. — Эй, ты, — позвал Сергеевич.
Писк не утихал.
Сергеевич, сплюнув с раздражением и выругавшись, полез в кусты и разворошил кучу.
От неожиданности он выронил телефон.
В свалке тряпья, сжавшись от холода, лежал ребенок примерно трех-четырех лет.
В детях он не разбирался. — Матерь божья, — Сергеевич перекрестился, — Ребенок!
Мужчина присел.
Судорожно стал искать телефон в снегу.
Не найдя его, выругался от досады.
Подхватил ребенка на руки и выбежал на освещенную часть аллеи.
Ребенок был легкий, словно перышко.
Сергеевич осмотрел найденыша.
Ребенок был одет слишком легко, не по погоде.
Мужчина снял куртку, завернул малыша и побежал из парка в сторону больницы.
Увидев на дороге патрульную машину, Сергеевич одной рукой прижал ребенка к груди, а другой замахал полицейским и поспешил на встречу. — Ты что, мужик, совсем с ума сошел? — крикнул водитель. — Ты на тот свет торопишься? — Ребенок!
Ребенок! — закричал Сергеевич, широко раскрыв глаза. — В больницу надо!
Срочно!
Он ведь замерз! — Садись, разберемся, — кивнул водитель.
В салоне машины сидел еще один полицейский. — Что случилось, отец? — спросил он. — Твой что ли?
Сергеевич, запинаясь от волнения, с трудом рассказал о своей находке.
Когда малыша доставили в больницу, отправились на место происшествия, а затем в отделение.
Только к утру Сергеевич вернулся домой.
Он был очень уставшим.
