Я стояла у порога квартиры, где прошло всё мое детство, и с трудом могла поверить, что ключ в моих руках – последний.
Муж постоянно повторял, что продажа наследства – единственный способ спасти его жизнь.
Я поверила ему, отдала всю сумму до последней копейки, а через неделю правда настигла меня в самом неожиданном месте, заставив взглянуть на свою жизнь под совершенно другим углом. *** Я смотрела на мужа, и сердце сжималось от жалости.
Игорь сидел на диване, сжав голову в руках, и его плечи тихо дрожали.
Такого растерянного я его никогда прежде не видела. — Оля, ты же понимаешь, что это… конец, — прошептал он, не поднимая глаз. — Игорь, перестань!
Врачи сказали, что шанс есть.
Операция… Да, дорогая, но мы обязательно что-нибудь придумаем! — Что именно мы придумаем? — он резко поднял на меня покрасневшие глаза. — Что?
Нам никто не даст такой кредит!
У нас и так ипотека на нашу однушку!
Просить у родителей?
У моих денег нет, твоя мама сама едва сводит концы с концами.
Он был прав.
Сумма, которую назвали в немецкой клинике за операцию на сердце, казалась нам неподъемной.
Редкий порок, который проявился внезапно и агрессивно. — Но должен же быть выход! — я села рядом и взяла его за руку.
Рука была ледяной.
Игорь помолчал, затем посмотрел на меня таким взглядом, что у меня внутри всё похолодело. — Выход есть, Оля.
Один.
Я уже знала, что он скажет.
Мысли об этом витали в воздухе с тех пор, как ушла моя бабушка Ольга.
Три месяца назад я получила в наследство её трёхкомнатную квартиру в сталинском доме в центре Лохвицы. «Родовое гнездо», как называла её бабушка Ольга. — Нет, Игорь.
Только не это, — я покачала головой, чувствуя, как в горле подкатывает ком. — Ты же знаешь, я обещала бабушке Ольге… — Обещала! — он вскочил, вырвав руку. — А мне что ты обещала?
В горе и радости, в болезни и здравии!
Или это были просто слова?
Моя жизнь для тебя не стоит обещаний, данных покойнице? — Не говори так!
Это нечестно! — слёзы потекли из глаз. — Это память! — Память!
А я скоро сама стану памятью!
Тебе от этого станет легче?
Будешь сидеть в этой квартире и думать, как мог меня спасти, но не спас!
Его слова били прямо в сердце.
Я смотрела на его измождённое лицо, на панику в его глазах и ощущала себя предательницей.
Он был прав.
Что значат стены по сравнению с жизнью дорогого человека? — Прости, — тихо сказала я. — Прости, я не подумала.
Конечно, мы продадим квартиру.
Он сразу же расслабился, подошёл и крепко обнял меня. — Оля, моё солнышко, я знал, что ты меня любишь.
Мы продадим её, я поправлюсь, а потом заработаем на новую, ещё лучше!
Представь, как мы будем жить!
Он уже улыбался, строил планы, а я стояла в его объятиях и чувствовала, как от меня отрывают часть души.
Я ещё не догадывалась, что это было лишь начало моего кошмара. *** Найти риелтора оказалось несложно.
Игорь сразу же взялся за дело, сказал, что у его приятеля есть «проверенный человек».
Но я почему-то не хотела доверять такое важное дело кому-то постороннему.
И тут я вспомнила.
Алексей.
Алексей Иванов.
Моя первая студенческая любовь.
Тихий, умный парень с невероятно серьёзным взглядом.
Мы были вместе почти год, а потом я встретила Игоря — яркого, шумного, как фейерверк.
И я, дура, ушла к Игорю, разбив Алексею сердце.
От общих знакомых я слышала, что он стал успешным юристом, открыл собственную фирму, занимающуюся сделками с недвижимостью.
Найти его номер оказалось просто. — Алло, — прозвучал в трубке знакомый, но более глубокий и уверенный голос. — Алексей?
Привет.
Это Ольга.
Ольга Андросова, помнишь? — я нервно теребила край футболки.
В трубке на несколько секунд воцарилась тишина.
Мне показалось, что прошло несколько вечностей. — Помню, — наконец ответил он.
Голос был ровным, без эмоций. — Что-то случилось?
Я сбивчиво, путаясь в словах, рассказала про Игоря, болезнь, срочную необходимость продать квартиру. — Мне нужен лучший.
Мне нужен тот, кому я могу доверять.
Я подумала о тебе. — Понятно, — снова короткая пауза. — Хорошо.
Приходи завтра ко мне в офис, посмотрим документы.
Адрес пришлю сообщением.
Он говорил так холодно и отстранённо, будто мы вовсе не были знакомы.
Мне стало не по себе.
Может, зря я позвонила?
На следующий день я сидела в его роскошном кабинете с панорамными окнами.
Алексей почти не изменился, только стал взрослее, в уголках глаз появились едва заметные морщинки, а дорогой костюм идеально сидел на нём. — Итак, — он внимательно изучил принесённые документы. — Квартира чистая, ты единственный владелец.
Это упрощает дело.
