Иван Степанович, не спеша шел к автобусной остановке. Он еще находился под впечатлением недавнего события, а в его ушах еще звучал торжественный голос Садового — генерального директора завода:
— Такими людьми, как Иван Степанович Кондрашов, гордится наш завод. Больше сорока лет Иван Степанович отдал родному предприятию! Поэтому сегодня всем нам немного грустно от того, что такой заслуженный мастер уходит от нас.
Но время вносит в жизнь каждого человека свои коррективы, и, к моему огромному сожалению, приходится таких опытных работников, как Иван Степанович, провожать на заслуженный отдых! Но я уверен, что Иван Степанович незримо всегда будет с нами. А, чтобы он не забывал о родном коллективе, мы подарим ему на долгую память этот сервиз.
Как и несколько часов назад, Ивана Степановича вновь прошибла слеза. Он покрепче прижал коробку с чайным сервизом, и достал из кармана носовой платок, чтобы смахнуть набежавшие слезы. В этот момент рядом послышался бодрый голос Малышева:
— Что, Ваня, не хочется уходить на покой? Ноги не несут домой?
Кондрашов с осуждением посмотрел на товарища, и с издевкой произнес:
— Ничего, Игорек, твоя пенсия тоже не за горами! Не успеешь оглянуться, как пролетят три года, и тебе тоже подарят сервиз, а после укажут на выход.
Малышев задорно рассмеялся:
— Нет, Степанович, я надеюсь получить что-то более существенное, чем набор посуды….Да, и вообще ходят слухи, что скоро пенсию отменят.
Кондрашов недоверчиво посмотрел на приятеля:
— Хорош, заливать, балабол!
— Так я, Ваня языком чешу без вреда для других!…Ладно, бывай здоров! Может, еще увидимся!
Малышев, озорно сверкнул глазами, промчался мимо. Ивану Степановичу пришлось кричать ему вдогонку:
— Игорь, не забудь про банкет! Приходите с супругой к девятнадцати часам! Не опаздывайте!
Малышев на несколько секунд притормозил:
— Ваня, ничего не обещаю, но постараюсь!
Иван Степанович с чувством недовольства пробормотал:
— Побежал, словно собаки за ним гонятся. Мог бы задержаться, поговорить немного….Наверное, до сих пор обиду на меня держит. Но я правильно тогда поступил! По совести!
Последней фразой Иван Степанович пытался сам себя успокоить.
****
Тот давний случай он почти забыл. Да, и не мудрено: ведь минуло больше двадцати годков. Игорь Малышев всегда был на хорошем счету у начальства.
Поэтому все прочили ему повышение, а он и не отрицал, что стремится подняться повыше. Даже поступил в институт на заочное отделение. Во время перекуров он расписывал мужикам светлое будущее:
— Ребята, старайтесь дружить со мной! А то, когда я стану начальником цеха, а это обязательно случится, я припомню вам прошлые грехи и грешочки….Но самое страшное вас ожидает, когда я стану генеральным….
Мужики ржали.
— Игорек, хорош травить!
На Малышева никто не обижался. Все понимали, что парень просто веселит народ. Знали, что у Игорька душа открыта нараспашку, как окошко летом..
Только Ваня Кондрашов не хотел понимать этого. Однажды он осадил друга:
— Игорь, поскромней надо вести себя! Уже везде раструбил о предстоящем назначении. Может, я достойней тебя, но в начальники не рвусь!
Малышев при всех поднял его на смех:
— Кондрашов, у тебя кишка тонка! Чтобы руководить другими, нужно иметь лидерские качества! А ты, как улитка, высунешься на минутку, чтобы пугливо на мир посмотреть, а заодно нагадить, и опять в свою раковину прячешься.
Сильно тогда обиделся Иван Степанович на друга за то, что высмеял его прилюдно. Ему очень хотелось отомстить зарвавшемуся Малышеву.
— Ничего, я тебе устрою и фанфары, и бравурный марш!
Мысленно пообещал Иван. Удобный случай подвернулся через два месяца. Совершенно случайно Кондрашов подслушал разговор Игоря со сменщиком, из которого понял, что Малышев прикрывает нерадивого работника, который гонит брак. Сумасшедшая радость наполнила сердце Ивана.
— В начальнички метишь, Игорек? Не бывать этому!
Прошептал под нос Кондрашов, представляя позорное падение Игоря. В тот же день он просигнализировал руководству о вопиющем факте.
Поступок Игоря разбирали на всеобщем собрании, его даже хотели уволить, но ограничились выговором, и снятием с бригадирской должности. Понятно, что после такого фееричного провала Малышеву уже не светило теплое местечко начальника.
Игорь тяжело переживал свой провал, а Иван старался поддержать друга в трудную минуту.
— Крепись, Игорек! Трудности только закаляют человека!
Его нисколько не смущало, что именно он стал причиной неприятностей Малышева. Лишь по прошествии нескольких лет Игорь догадался, кто является виновником его бед.
— Вань, а ты хорошо шифруешься под своего парня, а на деле стукачок! Я все думал, голову ломал, кто мне подставу соорудил, а теперь понял, что это, образно говоря, твои грязные ручонки постарались.
Глаза у Малышева раскрылись после истории с кладовщицей Зинаидой. Эта замученная жизнью женщина у всех в цеху вызывала жалость: одна, и трое малых детишек на руках.
Мужа Зинаиды посадили за драку по пьяной лавочке. Он сильно покалечил мужика, который сделал ему замечание. Чтобы успевать справляться со своими чадами, Зинаида убегала раньше с работы, а ключи отдавала своей подружке Надьке Бочкаревой, которая работала контролером.
Ваня Кондрашов совершенно случайно выявил нарушение трудовой дисциплины, и побежал докладывать начальству.
Поскольку он уже не раз доносил на своих коллег, и еще ни разу не был раскрыт, Ваня был уверен, что никто не узнает о его деянии и на этот раз. Самому ему было жалко Зинаиду, но совесть не позволяла скрыть ее проступок. Ведь Зинка была материально ответственным лицом!
Он рысью понесся к самому директору, и потребовал у секретарши:
— Доложи Садовому, что у меня срочное дело!
Эдуард Климович выслушал Ваню, и поблагодарил за бдительность. Кондрашов с чистой совестью отправился в цех.
На следующий день стало известно об увольнении Зины. Мать троих детей обвиняли в преступной халатности. Все думали и гадали, кто подставил несчастную?
Правда открылась, когда Игорь Малышев немного пообщался с секретаршей шефа. Вернувшись в цех, он при всем честном народе вмазал Ивану по физиономии:
— Паскуда! Больше знать тебя не хочу!
Вскоре Малышев перевелся в другой цех, а потом история с кладовщицей забылась. Со временем Игорь перестал избегать общества Ивана.
Несколько раз они вместе рыбачили на речушке близ дачи Кондрашовых. Поэтому Иван Степанович был почти уверен, что Игорь с женой обязательно будут на банкете, и придут не с пустыми руками.
****
Возле своего подъезда Иван Степанович столкнулся с Аркадием Зуевым — соседом, проживавшим этажом выше.
— Привет, Аркаша? Как дела?
Поприветствовал он Зуева, но Аркадий всем своим видом показывал, что эта встреча неприятна для него.
— Нормально у меня дела.
Ответил он, пропуская вперед Кондрашова. Иван Степанович поблагодарил соседа:
-Спасибо, Аркаша! А то мне эта коробка все руки оттянула. На пенсию меня сегодня провожали! Вот, подарили на долгую память!
Иван Степанович кивнул на коробку. На его лице блуждала счастливая улыбка, и своей радостью он готов был поделиться с соседом.
— Аркаша, завтра вечером в «Ниве» будет банкет по случаю моего ухода на пенсию. Приходи с супругой!…А то в последнее время мы как-то отдалились. Пора возобновить старые традиции! Как ты смотришь на это?
Кондрашов весело подмигнул Аркадию, но тот не ответил на его приглашение. Когда прибыл лифт, сосед снова пропустил вперед Ивана Степановича вместе с сервизом, а сам остался на площадке первого этажа:
— Ты езжай, я потом!
Крикнул Аркадий, когда дверь кабинки стала закрываться. Поступок соседа вызывал недоумение. Поэтому едва переступив порог своей квартиры, Иван Степанович принялся рассказывать жене:
— Представляешь, Лида, встречаю сейчас у лифта Аркашу Зуева, а он от меня морду воротит! Я его на банкет пригласил, а он — молчок! Все такие гордые стали, на сивой кобыле не подъедешь!
Лидия Вячеславовна приняла у мужа коробку с сервизом, и понесла ценный дар в большую комнату. Молчание жены тоже не понравилось Ивану Степановичу:
— Лида, почему молчишь? Или тоже возвысилась?
Хозяйка вернулась в прихожую, и устало опустилась на мягкий пуфик.
— Ваня, порой я удивляюсь тебе! Ты, как шкодливый кот: сначала напакостит, а потом лапками заметает следы своих деяний.
Мужчина возмутился:
— Тебе не кажется, дорогая, что ты подобрала не слишком удачное сравнение? Я ведь могу и обидеться!
На лице Лидии Вячеславовны появилась вымученная улыбка.
— Не один ты, Ваня, способен обижаться! Аркаша Зуев тоже на тебя в обиде.
— За что?
Вскричал Иван Степанович. Поведение жены, а особенно ее упреки, вызывали возмущение. Мужчина повторил свой вопрос уже потише на два тона:
— За что Аркашке на меня обижаться? За то, что я ему постоянно в долг даю, и с ремонтом квартиры помог, а когда его жена болела, я его свел с хорошим доктором!
Лидия Вячеславовна посмотрела на супруга так, словно перед ней был безнадежно больной человек.
— Ваня, всего одно подленькое деяние способно свести на нет кучу добрых дел!
— Что за намеки, Лида!
Взбесился Иван Степанович. Но почти за сорок лет совместной жизни Лидия Вячеславовна привыкла к любым проявлениям недовольства со стороны супруга. Совершенно спокойно она ответила мужу:
— В отличие от тебя, Иван, у меня нет привычки говорить намеками. Не хочется портить тебе настроение в такой день, но ты сам нарвался….Хочу тебе напомнить о недавнем событии. Тебе не понравился затянувшийся праздник у Зуевых Это было в аккурат на восьмое марта. Вместо того, чтобы подняться на шестой этаж, и попросить людей по-человечески сбавить громкость, ты вызвал полицию….Поэтому Зуевы и обиделись на нас. Кстати, со мной они тоже не разговаривают.
Иван Степанович задышал паровозом:
— Ну, и черт с ними! Не собираюсь я перед каждым бисер метать!
Лидии Вячеславовне хотелось соскочить с этой скользкой темы. Она принялась с воодушевлением рассказывать мужу о подготовке к предстоящему торжеству.
— Утром я еще раз заходила в «Ниву», чтобы обсудить с шеф-поваром меню.
Кондрашов приободрился:
— И во сколько примерно обойдется нам банкет?
Лидия Вячеславовна со вздохом ответила:
-Конечно, сумма приличная получается, но ты сам хотел с помпой отметить это событие. Столько гостей пригласил! Не знаю, как мы всех разместим в банкетном зале.
Иван Степанович снова ощутил волнительный трепет.
— Ничего, Лидуся! Потеснимся!…Такие праздники не часто случаются!
Иван Степанович заметил, как тень набежала на лицо супруги:
— Лидуся, чего ты вдруг загрустила?
Женщина попыталась уйти от ответа, но Иван Степанович настаивал:
— Выкладывай, что еще случилось?
Лидия Вячеславовна боялась смотреть мужу в глаза:
— Звонила Наташка. Сказала, что у нее не получится приехать завтра….Петя будет на банкете, но один, без Аннушки.
Иван Степанович издал звук, в котором злость и отчаяние слились в единое целое.
— Я как чувствовал, что деточки свинью подложат в такой день!…Или они тоже на меня в обиде? Я им тоже чем-то насолил?
Лидия Вячеславовна все еще надеялась сгладить углы семейных отношений. Она уклончиво ответила на два последних вопроса:
— Ваня, у детей своя жизнь, и свои проблемы. Ты объявил о своем банкете за два дня, не подумав о том, что у Петра и Натальи свои планы на выходные!
Мужчина снова сорвался на крик:
— Какие у них могут быть планы? Почему ты всегда их покрываешь?
Громко хлопнув дверью, глава семейства закрылся в спальне. Лидия Вячеславовна смогла свободно выдохнуть.
— Господи, какой он все же тяжелый человек! Не понимаю, как я могла прожить с ним сорок лет. Надо позвонить детям, упросить, чтобы они приехали.
****
Старшая дочь Наталья выскочила замуж, когда училась на третьем курсе института. Ивану Степановичу зять сразу не понравился. Неприязненное отношение отца заставило дочь снять квартиру на другом конце их городка, чтобы спокойно строить свое семейное счастье.
Конечно, самостоятельность дочери не понравилась отцу. Иван Степанович без стеснения поливал зятя грязью, но Наталья не реагировала на этот метод. Тогда родитель решил перейти к более жестким способам.
Он стал собирать компромат на зятя, и выяснилось, что Николай, в порядочности которого Наташка никогда не сомневалась, встречается с замужней дамой.
Факт прелюбодейства, то есть тайной встречи двух любовников, Ивану Степановичу удалось запечатлеть на фото. Разъяренный отец явился на квартиру, где жила дочь с мужем и сыном, и начал трясти перед Николаем снимками:
— На два фронта работаешь, паршивец! Думал, никогда не откроется твоя тайная жизнь!
Досталось от отца и Наталье:
— А ты, как курица, кудахчешь возле него! Коленька, Николаша….
Николай пытался что-то объяснить жене, но Наталья не хотела его слушать. В разгар семейной драмы Иван Степанович покинул квартиру. Он гордился тем, что вывел подлеца на чистую воду. Лидия Вячеславовна была в шоке, когда муж рассказал ей о том, что случилось.
— Ваня, зачем ты полез в чужую семью? Неужели ты не понимаешь, что твое вмешательство может обернуться для Наташки катастрофой.
По сути, именно это и произошло. Наталья не поверила мужу, который клялся их единственным сыном, что с той женщиной на фотографии у него не было никакого интима.
— У тебя еще хватает наглости клясться жизнью нашего сына?!
В горячке Наталья подала на развод. Николай собрал свои вещи у уехал в Новосибирск к родителям. Он недолго горевал, и через полгода женился.
Наталья уехала в областной центр, чтобы быть подальше от отца. На новом месте она нашла хорошую работу, а вот с личной жизнью у нее никак не ладилось.
Младший сын Кондрашовых, учитывая печальный опыт старшей сестры, не подпускал отца к своей семье. Аня, его жена, тоже не понравилась Ивану Степановичу.
Поэтому Петр знал наперед, что отец будет строить козни, желая выжить нелюбимую невестку. Аня преподавала в музыкальной школе, и не так давно сказала мужу:
— Петя, не хочу думать плохо о твоем отце, но буквально вчера меня вызвал директор и показал письмо от анонимного адресата. Автор этого гнусного послания в самой резкой форме пишет о моем аморальном облике, и требует, чтобы меня изолировали от детей. Правда, ни одного факта моего падения он не приводит.
Петр спросил у жены:
— Ты думаешь, это мой папенька постарался?
Аня не посмела прямо обвинить отца мужа:
— Не хочу напрасно обвинять человека, но причастность твоего отца к этому подленькому дельцу не стоит исключать.
Петр был вынужден согласиться с супругой. Когда мать сообщила о предстоящем мероприятии, он сразу заявил:
— Аня точно не пойдет! У нее в музыкалке отчетные концерты. Я постараюсь присутствовать, но тоже не уверен, что получится.
****
Даже к собственной свадьбе почти сорок лет назад Иван Степанович не готовился так тщательно, как к банкету, посвященному своему выходу на пенсию. С раннего утра он еще раз обзвонил всех гостей по списку. Не поленился подняться на шестой этаж для того, чтобы напомнить Аркаше:
— Давай забудем прошлые обиды! Приходи, Аркадий, и супруу с собой приводи! Посидим, вспомним былые времена!
Аркаша бросил что-то неразборчивое, и закрыл дверь. Иван Степанович понял, что сосед не желает идти на сближение. Он громко ругнулся прямо у дверей:
— Было бы кому честь оказывать! Корчит из себя героя! Скажи, Аркаша спасибо, что еще никто не донес о твоих махинациях со стройматериалами!
Дверь распахнулась. Аркаша со сжатыми кулаками двинулся на Кондрашова:
— Слушай, ты, пенсионер новоиспеченный! Я тебя сейчас вниз головой с лестницы спущу, и не посмотрю на твой возраст! Стукач! Таких, как ты, Степанович во время войны к стенке ставили!
Дверь квартиры Зуевых снова захлопнулась. Пристыженный Иван Степанович вернулся в свою квартиру, но о стычке с Зуевым не стал рассказывать супруге.
Ровно за час до назначенного времени Кондрашов при полном параде уже стоял в вестибюле небольшого ресторана. Персонал заведения бросал на виновника торжества любопытные взгляды.
— Что это за шишка?
Спрашивали те, кто помоложе. Сотрудники постарше с усмешкой отвечали:
— Да, вот дедок решил закатить гулянку по случаю ухода на заслуженный отдых! Снял целый зал, и еще предупредил, что придется стулья подставлять!…Видать, знатное будет шоу!
Часы в ресторане пробили семь, потом восемь раз, а гости все не показывались. Лидия Вячеславовна каждые пять минут выбегала на улицу, чтобы проверить, не заблудились ли приглашенные.
Не приключилось ли с ними что на подступах к ресторану. Женщине было жаль мужа. Ей было обидно за его обманутые надежды. Она незаметно проскользнула в женский туалет, и оттуда позвонила сыну:
— Петька, будь хоть ты человеком! Отец весь извелся!
Сын с усмешкой спросил:
— Что, гости не пришли? Даже халява не заманила их?
Лидия Вячеславовна прикрикнула на Петра:
— Перестань ерничать! Да, у твоего папы есть определенные недостатки, но ты тоже поступаешь не лучше, заставляя его мучиться.
— Хорошо, мама, я сейчас подъеду. Но это я делаю только ради тебя….Аня призналась, что на нее директору пришло анонимное письмо, и я не удивлюсь, если выяснится, что этот пасквиль писал папочка….Можешь обижаться, но мне стыдно быть сыном стукача!
Петр отключился. Лидия Вячеславовна стояла в дамской комнате перед зеркалом, и плакала. Она жаловалась своему отражению:
— Ты думаешь мне, сынок, не стыдно? Он и на меня такие письма писал, а я терпела, потому что любила, несмотря ни на что.
Лидия Вячеславовна утерла слезы, и немного припудрила лицо. Она уже поняла, что никто не придет уважить ее мужа. Иван Степанович стоял на своем посту. Но его вид вызывал уныние: глаза потухшие, плечи опущены.
-Ваня, сейчас Петя подъедет. Давай пригласим этих милых людей. Они старались, готовили.
Кондрашов склонился к уху жены, и зашептал:
— Лидочка, они химичат тут с порциями. Надо бы просигнализировать их начальству!
Лидии Вячеславовне показалось, что пол под ее ногами превратился в воду. Она схватилась за гардеробную стойку, чтобы не упасть, и крикнула в лицо мужу:
— Не зря говорят, что горбатого только могила исправит! Но ты, Ваня, и с того света будешь всем гадить! Празднуй сам, а я поеду к детям.
Как раз к ресторану подъехал. Увидев мать, он все понял:
— Все, мам, терпение исчерпано?
Женщина села в машину.
— Его не исправить. И что с этим делать, не знаю.
Домой Лидия Вячеславовна вернулась через двое суток. Иван Степанович сидел на кухне. На нем был выходной костюм, и так же аккуратно уложены волосы. На столе стояла початая бутылка водки. Заметив жену, мужчина улыбнулся:
— Ты пришла! А я уже подумал, что ты тоже от меня отказалась!
Мужчина наполнил рюмку:
— Никто меня не понимает! И ты, Лидочка, тоже не понимаешь! Ведь всю жизнь за справедливость боролся, а вы меня стукачом называете!
Женщина присела рядом, и расплакалась. Она поняла, что бессмысленно что-то объяснять мужу. Все равно он ничего не поймет, и будет себя считать во всем правым.
Иван Степанович недолго радовался отдыху на пенсии. Без работы он сильно тосковал, и днями не выходил на улицу. Ему никто не звонил, с праздниками тоже никто не поздравлял. Он умер во сне за день до наступления Нового года.
Ковалева Т.
