Через минуту Аня переслала ещё два сообщения: «Кондитерка “Коблево” и салон “Ноготки”. Пишут, хотят контакты Т…»
Я отправила их дальше.
«Гонорар не занижай». — Ты самый лучший человек, — написала я ей. — Не начинай, — пришёл ответ. — Завтра допишем ТЗ.
Зазвонил отец.
Я взяла трубку. — Тамара, — голос был спокойным. — Сегодня я перестарался.
Хотел сделать «как у людей».
Но не получилось.
Ладно. — Пап, у меня тоже было «как у людей».
Просто у других. — Угу.
Семьдесят тысяч — выдержу.
Рад, что заглянул. — И я. — Оксану не ругай.
Она нервничала. — Не ругаю. — Хорошо.
Спокойной ночи.
Я положила телефон и заплакала — от облегчения.
Вадим прижал меня к себе. — Мы не влезли в кредиты, — сказал он. — И у тебя появилась работа. — У нас, — поправила я.
Прошла неделя: дело пошло. Я целую неделю носилась по съёмкам. «Булочная №7» прислала скриншот: «Пришли по вашим рилсам». «Приморск» оплатил сорок тысяч за пакет услуг. «Коблево» заказал серию фотографий и внес аванс.
Мама сказала: «Я за тебя спокойна».
Вадим пошутил, что женился на предпринимательнице.
Отец появлялся нечасто, но приезжал: привёз мультиварку «на хозяйство», фрукты, и по-своему извинился: — Ну что, живёте?
Нормально.
Мы сидели на кухне — я, Вадим, мама.
Я в таблице подсчитывала доходы и дедлайны. — Тамар, — спросила мама, — отец понял, почему понедельник? — Понял, — ответила я. — В будни дешевле, людям удобнее, нам спокойнее. — И ещё понял, — усмехнулся Вадим, — что «или по-моему» у нас не работает. — А если он начнёт давить? — мама посмотрела на меня. — Скажу «не начинай» и выключу громкую связь.
У нас свой бюджет и свой ритм.
Пришло письмо: «Коммерческое предложение по ведению соцсетей для “Каролино-Днестровского”».
Я усмехнулась. — Что там? — заглянул Вадим. — «Каролино-Днестровский» зовёт.
Похоже, кто-то у них ушёл.
Возьму.
Сделаю им качественный контент.
По договору. — Бери, — кивнул он. — Справедливо. — Это честно, — поддержала мама.
Разговор без давления Отец пришёл на следующий день один.
С коробкой конфет, сел на табурет. — «Каролино-Днестровский» возьмёшь? — сразу по делу. — Возьму.
Если условия будут чёткими. — И правильно.
Они в соцсетях ошибаются, — он сделал паузу. — Слушай.
Я не хотел сделать из тебя принцессу, а проект.
Хотел, чтобы было «как у всех нормальных».
А ты сделала «как у себя».
И у тебя получилось. — Пап, дело не в деньгах. — Знаю.
Но деньги удобно махать, — он криво улыбнулся. — Я махнул, а ты не испугалась.
Ладно.
Если нужно оборудование — скажи.
Свет, микрофон.
Это не «деньги на свадьбу», а подарок.
Без условий. — Свет и «петличка» пригодятся, — кивнула я. — Но куплю сама.
Если подаришь на годовщину — будет классно. — Договорились, — он встал. — И слово «позориться» забирай у меня.
Я был неправ. — Забираю.
Он похлопал Вадима по плечу и ушёл.
Итоги, которые можно подвести Через месяц у меня уже было четыре постоянных клиента и плотный график съёмок.
Свадьба обошлась ровно в ту сумму, что мы планировали — без неожиданных расходов и кредитов: — Фуршет: 25 гостей × (1200 − 30%) = 25 × 840 = 21 000 ₴ — Фотограф: 10 000 ₴ → всего 31 000 ₴ — Печать нескольких фото: 1 200 ₴ → 32 200 ₴ — Кольца: 18 500 ₴ → 50 700 ₴ — Платье: 7 000 ₴ → 57 700 ₴ — Пошлина Каменец-Подольский: 350 ₴ → 58 050 ₴ — Кредиты — ноль, — сказала я Вадиму, закрывая таблицу. — Нервов — почти ноль. — Почти, — улыбнулся он. — Но оно того стоило. «Каролино-Днестровский» прислал договор.
На первой съёмке директор осторожно спросил: — Это вы Тамара, у которой свадьба была в баре? — Я, — ответила я. — Будем работать? — Будем.
Мы работали.
И единственный раз, когда я вспомнила про его семьдесят тысяч, — это когда отец, смеясь, сказал на нашей кухне: — Я понял, что хуже потерять задаток — это потерять дочь.
С этим я не готова. — Ну и не теряй, — сказала я. — У нас простые правила. — Понял, — кивнул он. — И с годовщиной как? — Как у нас, — сказал Вадим. — Как у нас, — повторила я.
И это было самое настоящее «по-людски», которое нам подходило.
