У нас вам точно понравится!
Алексей крепко сжал билет и взглянул на знакомую станцию. Три года вдали от родных мест, три года тяжёлого труда на лесозаготовках — всё ради этого момента. В рюкзаке лежали подарки для мамы и сестры Ольги, а в кармане бережно хранилось долгожданное кольцо для Марины.
— Алексей? Это действительно ты?
Он повернулся и увидел соседа Владимира. Старик заметно постарел.
— Владимир Петрович! — Алексей широко улыбнулся. — Как дела дома? Мама, наверное, уже готовится встречать блудного сына?
Лицо Владимира потемнело, глаза поблёкли.
— Парень… никто тебе писем не слал?
— О чём именно? — осторожность появилась в голосе Алексея.
— Твоя мать… два года назад сердце не выдержало. А Ольга… — старик тяжело вздохнул. — Совсем пропала. Дочь свою бросила, зимой заперла дома и сбежала. Три дня девочка ждала мать, пока не разбила окно — соседи услышали её плач.
Алексей почувствовал, как мир вокруг него начал рушиться.
— Мама умерла?
— Да, похоронили её на местном кладбище. А твоя сестрёнка… — Владимир покачал головой с презрением. — Муж от неё сбежал, не выдержал её характера. Она запила так, что даже местные алкоголики старались обходить её стороной. Совсем испортилась, будто прокисшее молоко.
Минуту Алексей молча стоял, пытаясь осознать услышанное.
— Где сейчас Настя?
— В интернате. Родственников у неё не осталось… мы думали, что и ты тоже исчез навсегда.
— А что с Ольгой? Где она?
— Кто её знает! — махнул рукой Владимир. — Месяц назад видели возле вокзала — грязная, опухшая. Просила милостыню. Позор какой! Мать в гробу переворачивается от такой дочери.
***
Родной дом встретил Алексея заколоченными окнами и густыми зарослями бурьяна. Владимир с женой Ниной пригласили его к себе, чтобы поведать все подробности трагедии.
— Твоя мать до последнего верила, что ты вернёшься, — рассказывала Нина, ставя перед Алексеем тарелку щей. — Постоянно повторяла: «Алексейка придёт, всё уладит». А Ольга… — женщина поморщилась. — Эта змея только и умела, что тратить деньги матери на выпивку.
— Мы пытались помочь, — вставил Владимир. — Но она стала злая, словно бешеная собака, на всех киdалась. Оскорбляла, материла даже соседских ребятишек.
— А муж её, Сергей, терпел-терпел, а потом убежал к любовнице, — продолжила Нина. — Говорил всем: «Жить с пьющей — это не жизнь, а медленное умирание». И была правда.
— Что стало с Настей после того, как её нашли? — осторожно поинтересовался Алексей.
— Девочка три дня просидела одна, рыдала, — Нина вытерла глаза. — Когда мы её вытащили из этого ада, она была как испуганное животное. Всё спрашивала: «А дядя Алекс когда приедет? Он же обещал».
Алексей сжал кулаки. В душе всё пылало от злости на сестру и на себя самого.
— Знаете что, твоя Ольга — настоящее чудовище в юбке, — не удержался Владимир. — Какая мать оставляет ребёнка зимой одного? Даже животные о своих потомках заботятся лучше.
***
На следующий день Алексей отправился в город. Надо было приобрести подарок для Насти и выяснить, что нужно для оформления опекунства.
В магазине игрушек тёмноволосая продавщица внимательно наблюдала, как Алексей выбирал куклу.
— Для дочери? — тихо спросила она.
— Для племянницы. Для Настюши, — ответил Алексей, и голос его сразу стал теплее. — Ей семь лет. Она любит кукол с длинными волосами, которые можно заплетать. Ещё она мечтает о домике для кукол — с маленькой мебелью и посудой.
Продавщица улыбнулась:
— Вы говорите о ней так нежно, как будто это ваша собственная дочь.
— Я её очень люблю, — признался Алексей. — Она единственное, что у меня осталось из семьи. Такая умница — в пять лет уже читала, всё время что-то рисовала. А её смех такой заразительный, что даже суровые соседи начинали улыбаться.
— Меня зовут Татьяна, — представилась девушка. — Хорошие дяди сейчас встречаются реже белых ворон.
— Алексей, — протянул он руку для рукопожатия. — Разве странно любить собственную племянницу?
— Современные родители часто бросают своих детей, а тут дядя переживает, — с грустью заметила Татьяна. — Таких, как вы, надо в Красную книгу заносить.
***
В интернате Настя сначала спряталась за воспитательницей, но увидев дядю, бросилась к нему с криком радости.
— Дядя Алекс! Ты приехал! Я знала, что ты вернёшься! — крепко обняла она его за шею.
— Конечно, приехал, моё солнышко. Как ты здесь живёшь?
— Тут плохо, дядя Алекс, — тихо сказала девочка. — Старшие девчонки отбирают сладости, а один мальчик дерётся. Спать страшно — ночью они плачут. Забери меня домой, пожалуйста.
— Обязательно заберу, моя хорошая. Только сначала надо оформить документы.
Директор интерната, полная женщина с холодным взглядом, покачала головой:
— Одинокому мужчине опекунство не дадут. Нужно стабильное трудоустройство и семья. Такие требования закона.
— Но я же её родной дядя! — возмутился Алексей. — У меня есть деньги, я могу обеспечить достойную жизнь!
— Деньги — это хорошо, но нам нужны справки и документы, — холодно ответила директор. — Получите официальную работу, создайте семью с порядочной женщиной, тогда заявление рассмотрим.
— Порядочной? Вы считаете, что я не порядочный?
— Мужчина без постоянной работы и семьи — не лучший кандидат на опекунство, — решительно заявила директор. — Девочке нужна стабильность, а не дядя-романтик с благими намерениями.
***
В автобусе домой Алексей неожиданно встретил знакомую — продавщицу Татьяну.
— Вы тоже в эти края? — удивился он.
— К бабушке, в соседнее село Южный, — ответила она. — А как у вас дела с племянницей?,Алексей неожиданно для себя открылся и рассказал всю свою историю: как уехал на заработки, строил планы на будущее, а в итоге вернулся к руинам своей жизни. Татьяна слушала его молча, лишь время от времени покачивая головой.
— Боже мой, какая жестокость, — наконец сказала она. — Девочке нужна семья, а этим бюрократам лишь бы справки получать.
— Что же делать? — спросил Алексей. — Настя там пропадает, а я бессилен помочь.
— А как дела с невестой? Ты ведь упоминал кольцо…
— Ах да, Марина, — он горько усмехнулся. — Надо с ней переговорить. Да-да, поговорить, ведь она ждёт, а я даже не позвонил.
*
Марина стояла у подъезда с детской коляской. Когда она увидела Алексея, побледнела.
— Алекс? Ты жив?
— Как видишь, — он кивнул в сторону коляски. — А ты, похоже, тоже не сидела без дела.
— Алексей, извини меня, — Марина опустила взгляд. — Думала, что ты не вернёшься. Все твердили, что на лесоповале люди пропадают бесследно, и я…
— И решила не рисковать, — спокойно закончил Алексей. — Я же говорил — три года, и вернусь.
— Но прошло уже больше трёх лет! И ни одного известия от тебя!
— Потому что работал не покладая рук, чтобы заработать на нашу свадьбу и дом.
— Так вышло… — Марина опустила глаза.
— А где отец ребёнка? — Алексей посмотрел на коляску.
— Отца нет, — коротко ответила Марина.
Алексей долго смотрел на женщину, которую три года считал единственной любовью.
— Ладно. Просто живи, не мучай себя объяснениями. — Он сжал в кармане коробочку с кольцом. — Желаю тебе искреннего счастья.
— А ты что собираешься делать?
— У меня есть Настя. Для меня этого достаточно.
***
На следующий день Алексей устроился грузчиком в местный продуктовый магазин. Работа была тяжёлой, но стабильной. Директор сразу предупредил:
— Опоздания не допускаются. Пьянство — увольнение безоговорочное.
— Меня это устраивает, — ответил Алексей. — Мне нужна официальная работа для оформления опекунства.
— Благородное дело, — поддержал директор. — За племянницу уважение. Таких мужиков сейчас мало.
Спустя неделю Алексей нашёл Татьяну в том же магазине игрушек.
— У меня к вам деловое предложение, — сказал он без лишних слов.
— Слушаю вас, — Татьяна отложила ценники.
— Выйдите за меня замуж.
Глаза Татьяны расширились от неожиданности.
— Простите, что?
— Фиктивный брак. На полгода максимум, — поспешил объяснить Алексей. — Я заплачу триста тысяч гривен. Как только оформлю опекунство над Настей, разведёмся. Клянусь, даже пальцем не трону.
Татьяна медленно опустилась на стул.
— Ради опекунства над племянницей?
— Да. Знаю, звучит странно, но выхода нет. Настя там страдает, а бюрократы требуют официальную жену.
— А что будет с девочкой? Она узнает правду?
— Я ей расскажу. Настя умная, она поймёт. И потом… — Алексей замялся. — Если вы не против, конечно.
Татьяна вышла на улицу, попросив подменить себя. Она была свободна, давно рассталась с парнем, а триста тысяч за полгода — не мелочь.
— Хорошо, — неожиданно согласилась она. — Но оформим договор, чтобы всё было честно.
— Конечно, — кивнул Алексей. — Я человек слова.
***
Через два месяца бюрократической бумажной волокиты Настя наконец переступила порог родного дома. Татьяна переехала к ним, чтобы создавать видимость семьи перед проверяющими, но жила в отдельной комнате.
— Тётя Таня, а что значит «фиктивный брак»? — спросила Настя за завтраком.
— Откуда такие трудные слова? — удивилась Татьяна.
— Соседка тётя Люба папе сказала: «Смотри-ка, фиктивный брак завёл». Я запомнила.
Алексей поперхнулся кашей.
— Тётя Люба слишком много уделяет внимания жёлтой прессе, — дипломатично ответила Татьяна. — Фиктивный — это когда делают вид.
— А вы делаете вид, что любите папу?
— Настя! — перебил её Алексей.
— Ничего страшного, — мягко сказала Татьяна. — Знаешь, малыш, иногда люди начинают с игры, а потом превращают всё в настоящие чувства. Жизнь любит такие сюрпризы.
— А вы уже полюбили папу по-настоящему?
— Настя! — повторил Алексей более строго.,— Твой папа — необычный человек, — ответила Татьяна уклончиво. — А ты — удивительная девочка. Как можно не полюбить такую семью?
***
— Тётя Таня, вы правда уйдёте? — Настя спрашивала это каждый вечер.
— Обещание — есть обещание, — отвечала Татьяна, но Алексей видел печаль в её глазах.
— А если я очень-очень попрошу остаться?
— Солнышко, взрослые не всегда могут поступать так, как им хочется, — объясняла Татьяна. — У меня есть соглашение с твоим папой.
— Глупое соглашение! — возмущалась Настя. — Я бы его разорвала!
— Если бы всё было так просто, — вздыхала Татьяна.
— Тётя Таня, вы хотите остаться?
Татьяна промолчала.
***
Полгода пролетели незаметно. В день, когда Татьяна собирала вещи, Настя плакала навзрыд.
— Не хочу! Не позволю тёте Тане уйти!
— Солнышко, мы же договорились, — мягко говорил Алексей, хотя сердце сжималось от боли.
— Дядя Алекс, ты трусливый! — неожиданно сказала Настя сквозь слёзы. — Настоящий трус!
— Настя, не стоит так говорить с отцом, — заступилась Татьяна.
— Он не отец! Отец никогда бы не отпустил маму! — плакала девочка. — А он боится признаться в любви!
Алексей растерялся, глядя на дочь, не находя слов.
— Настюша, в мире взрослых всё бывает сложнее, — попыталась объяснить Татьяна. — Твой папа — человек слова.
— А я хочу, чтобы он был храбрым! Чтобы сказал вам правду!
— Какую правду, солнышко?
— Что он вас любит! Что мы все вас любим! Что без вас нам совсем несчастно!
***
Татьяна уехала к матери в другую деревню. Дом пустовал, будто из него забрали душу.
— Дядя Алекс, когда тётя Таня вернётся? — спрашивала Настя каждый день.
— Не знаю.
— А ты её любишь?
Алексей застыл с ложкой каши на полпути ко рту.
— Почему спрашиваешь?
— Потому что ты такой же печальный, как и я, — ответила семилетняя девочка с мудростью. — И она была грустная. Я видела, как она плакала, когда думала, что никто не смотрит.
— Видела?
— Да. И ещё она гладила твои рубашки дольше всех. И всегда готовила твои любимые котлеты. А ещё она смотрела на тебя особенным взглядом.
— Каким?
— Как принцесса смотрит на принца в мультфильмах. Добрым и сияющим взглядом.
***
Прошло ещё два месяца. Настя каждый день устраивала допросы:
— Дядя Алекс, ты трус?
— Почему так думаешь?
— Трусы боятся признаться в любви. Так в мультфильмах говорят.
— Настя…
— И ещё трусы придумывают всякие причины, чтобы не делать то, чего хотят.
— Это не причины, а принципы.
— Принципы — это когда поступаешь правильно. А ты поступаешь неправильно! Тётя Таня плачет, ты грустишь, я несчастна. Где тут правильно?
— Но я дал слово…
— Глупое слово! — топнула ногою Настя. — Завтра придёшь к тёте Тане. С цветами. И скажешь, что любишь.
— А если она откажет?
— Не откажет, — уверенно заявила Настя. — Она тоже тебя любит. Женщины всё понимают.
— Откуда знаешь?
— Смотрю телевизор. И бабушка говорила: если женщина полгода варит борщ мужчине, значит любит его.
— Борщ?
— Да! Тётя Таня ведь варила тебе борщ. И компот из клубники, хотя сама клубнику не любит.
***
На следующий день Алексей с букетом стоял у дома матери Татьяны. Дверь открыла сама Татьяна.,— Алексей? Что происходит с Настей?
— С Настей всё хорошо. Она находится дома, читает книжку и ждёт приятных известий.
— Какие известия?
— Татьяна… я… — он протянул цветы. — Выходи за меня замуж.
— Но мы же развелись, — с недоумением ответила она.
— На этот раз по-настоящему. Если ты согласишься.
— Алексей, но наш договор…
— Чёрт с ним, — внезапно решительно произнёс он. — Настя права. Я был трусом. Полгода скрывался за формальностями, вместо того чтобы открыть главное.
— Какое главное?
— Что я полюбил тебя с первого дня. Что без тебя дом — просто стены, а не дом. Что Настя права — без тебя мы все несчастны.
Татьяна молчала настолько долго, что Алексей уже стал собираться уходить.
— Я думала, ты не осмелишься, — тихо сказала она. — А я боялась сказать первой.
— Значит, ты согласна?
— Конечно, да, глупый. Я же ждала полгода, пока ты поймёшь — договоры меняются, если меняются люди.
— Меняются?
— Ты считаешь, я просто так соглашалась играть твою жену? С первого взгляда мне понравился этот упрямый мужчина с грустными глазами и его замечательная племянница.
***
Настя встретила их у дома с торжествующим видом:
— Я же говорила! Теперь у меня будут настоящие мама и папа!
— Откуда ты была уверена, что всё получится? — спросил Алексей.
— Потому что я умная! — с гордостью ответила Настя. — И ещё я случайно подслушала, как тётя Таня по телефону бабушке рассказывала: «Мама, я влюбилась в этого неуклюжего медведя. Что мне делать?»
— Подслушала? — строго уточнила Татьяна.
— Не нарочно! Я просто стояла у двери и слушала. Это же не одно и то же!
— Конечно, не одно и то же, — рассмеялся Алексей. — Ты у нас настоящий дипломат.
— А что такое дипломат?
— Это человек, который умеет находить выход из трудных ситуаций, — объяснила Татьяна.
— Тогда я точно дипломат! Я же вас поженила!
***
Год спустя, когда у Татьяны начал округляться животик, Настя составила длинный список имён для будущего братика или сестрички.
— Послушайте мои варианты, — торжественно сообщила она. — Если мальчик: Алексей Второй, Богатырь или Умник. Если девочка: Татьяна Вторая, Принцесса или Красавица.
— Принцесса? — удивилась Татьяна. — Это же не имя.
— А почему нет? Зато сразу ясно, какой она будет!
— А что скажут в школе?
— Скажут: «Вот идёт Принцесса!» И будут завидовать!
— Логично, — согласился Алексей. — А может, выберем что-то более привычное?
— Папа, ты же обещал, что я буду участвовать в выборе имени!
— Участвовать — да. Но окончательное решение всё равно будет за нами.
— Тогда предлагаю компромисс, — серьёзно сказала Настя. — Официальное имя пусть будет нормальным, а дома я буду звать братика или сестричку Принцессой или Богатырём. Согласны?
— Согласны, наш дипломат, — засмеялась Татьяна.
***
Алексей и Татьяна вместе смеялись, рассматривая исписанные детским почерком листочки. Семья, которая начиналась как фиктивная сделка, превратилась в настоящую любовь, которую они искали всю свою жизнь.
— Знаешь, что самое удивительное? — сказала Татьяна, перелистывая записи Насти.
— Что?
— Мы пытались обмануть систему, а в итоге обманули сами себя. Считали, что играем роль, а на самом деле учились быть семьёй.
— Хорошо, что у нас есть такой мудрый советчик, — кивнул Алексей в сторону Насти, которая сосредоточенно рисовала портрет будущего братика или сестрички.
— Тётя Таня, а вы больше никуда не уедете? — неожиданно спросила девочка, не отрываясь от рисунка.
— Никуда не уйду, солнышко. Теперь я не тётя Таня. Я мама. Мамы не покидают своих детей.
— А папа не передумает?
— Ваш папа, как ни странно, очень упёртый, — улыбнулась Татьяна. — Когда он принимает решение, назад не возвращается.
— Это хорошо или плохо?
— В нашем случае — очень хорошо, — сказал Алексей. — Потому что я решил любить вас всю жизнь. И не собираюсь отказываться от этого решения.
Настя с удовольствием кивнула и снова принялась за рисунок. На листе появлялась картина: папа, мама, она сама и маленький человечек в коляске. Над ними сияло солнце, а внизу большими буквами было написано: «Наша настоящая семья».
