— Что будем на ужин? — поинтересовался Владимир Анатольевич, развешивая промокшую куртку на балконе.
Ольга Петровна оторвала взгляд от ноутбука, где уже третий час подряд пересчитывала остатки на складе. — А ты что хочешь? — ответила она встречным вопросом. — Что-нибудь горячее, — ответил он, потирая замерзшие ладони. — На улице холод как в морозилке, а в маршрутке отопление не работало.
Жена кивнула и снова погрузилась в таблицу Excel.
Владимир Анатольевич постоял в дверном проеме кухни, ожидая привычных звуков — шуршания пакетов, стука ножа о разделочную доску, шипения сковороды.
Но царила тишина. — Оль, ты будешь готовить? — спросил он осторожно. — Буду, — не отрываясь от экрана, ответила жена. — Как только закончу отчет.
Он прикинул про себя: сейчас половина седьмого, отчет надо сдать утром в девять, значит, она пробудет за работой до поздней ночи.
Сам он с утра не успел позавтракать, а в обед еле перекусил бутербродом из автомата — желудок уже начал бурчать от голода. — Может, я пока что-то разогрею? — предложил он. — Что у нас есть в холодильнике? — Картошка, лук, морковка.
В морозилке — фарш, — перечислила Ольга, не отвлекаясь от цифр.
Владимир Анатольевич открыл холодильник.
Картофель оказался проросшим, морковь — сморщенной, а лук — мягким.
Фарш лежал твердым куском, покрытым инеем от долгого хранения. — Сходить в магазин? — крикнул он в сторону кухни. — Сходи, — ответила Ольга. — Только «Пятерочка» до десяти работает.
Надев куртку и обувшись, Владимир Анатольевич выскочил на улицу.
Ноябрьский ветер холодными потоками бил по лицу.
В магазине он схватил первое, что попалось под руку: пельмени, хлеб, молоко, колбасу.
У кассы вспомнил про масло.
Дома Ольга по-прежнему была погружена в ноутбук, разбирая финансовую отчетность своей торговой фирмы.
Владимир Анатольевич сварил пельмени, нарезал хлеб и налил чай.
За ужином они молчали — он погружен в телефон, она — в компьютер. — Завтра тоже отчеты сдаешь? — спросил он, убирая посуду в раковину. — Завтра ревизия, — вздохнула Ольга. — До пятницы буду документы готовить.
Владимир Анатольевич мысленно подсчитал: сегодня понедельник, значит, всю неделю придется самому заботиться о еде.
Раньше такое не происходило — Ольга всегда что-то готовила, даже когда была занята.
Даже во время болезни.
Вторник прошел по тому же сценарию.
Владимир Анатольевич приобрел готовые котлеты в кулинарии и разогрел их в микроволновке.
Ольга ограничилась йогуртом и печеньем. — Не голодна? — спросил он. — На нервах не ем, — объяснила жена, перебирая новую стопку накладных.
Среда.
Владимир Анатольевич решил взять инициативу в свои руки и купил замороженную пиццу.
Ольга попробовала кусочек, поморщилась и отодвинула тарелку. — Невкусно? — спросил он. — Нормально.
Просто желудок причиняет боль от всех этих цифр.
К четвергу Владимир Анатольевич начал тосковать по нормальной пище.
По настоящему супу, а не разваренному из пакетика.
По жареной картошке с луком, а не по чипсам.
По домашним котлетам, а не полуфабрикатам. — Оль, может, хотя бы суп сварим? — попросил он в пятницу вечером. — У меня уже изжога от всей этой химии.
Ольга подняла на него усталые глаза. — Я физически не могу, Владимир.
Голова раскалывается от этих отчетов.
Директор сказал: малейшая ошибка — увольнение.
А я не могу позволить себе потерять работу.
Он кивнул с пониманием.
Знал, что в их торговой компании царит хаос — новый собственник начал оптимизацию, уже сократили половину бухгалтеров.
Ольга держалась изо всех сил, работая за троих.
